Спросите Сталина. Честный разговор о важном сегодня

Существовали ли более гуманные варианты обеспечить России геополитическое выживание в перспективе Второй Мировой войны?

Никакого ответа на этот вопрос, кроме умозрительных заключений, нет. Есть исторический факт: пытаясь обеспечить выживаемость страны, Сталин выбрал самый жестокий путь и, как показали последующие события, самый эффективный. Сегодня мы уже знаем точно: сколь бы ни были жестоки способы решения этой задачи, не подготовь Сталин страну к войне – «баварское» никто бы из наших предков не пил, и это точно (подробнее об этом – в главе «Почему Сталин – не Гитлер?»).

Таким образом, выбрав путь мобилизации государства на всех уровнях, Сталин выстраивал и систему принуждения общества к решению поставленной задачи. Частью этой системы и стали репрессии против тех, кто не вписывался в мобилизацию, а также против тех, кто мог этой мобилизации навредить.

В ряды «невписавшихся» как раз и встала часть советской элиты. А для того, чтобы понять, какими средствами и методами Сталин выводил «невписавшихся» из игры, мы и обратились к делу Промпартии.

Разбираемся с письмом Сталина Менжинскому дальше.

Почему Сталин приказал «пропустить сквозь строй» экономистов Кондратьева, Юровского, Чаянова?

Потому что Кондратьев, Юровский, Чаянов были представителями старой, дореволюционной экономической школы. Они знали, как следует строить промышленность, финансы, сельское хозяйство, опираясь на законы экономики. В этом была их сила. Но они не знали, как нужно строить мобилизационную экономику вопреки этим законам. Более того, они выступали против этого. Обратимся к фактам. В декабре 1929 года на Конференции аграрников-марксистов Чаянов, Кондратьев, Юровский выступили за рыночные формы развития сельхозкооперации. Они, конечно, были правы по поводу рыночных форм. Неправы они были только в одном: Сталин уже сделал свой выбор будущего развития страны, и в этом будущем «рыночные формы развития сельхозкооперации» были не нужны. Более того, они были вредны. Поэтому дальше включился механизм принуждения к выбранному экономическому курсу. Идеи экономистов во главе с Чаяновым получили ярлык «чаяновщина», а сами специалисты были объявлены «агентурой империализма». Надо сказать, что такие ярлыки до поры не считались опасными. На симпозиумах ученых-экономистов, от самих ученых можно было услышать и не такое. Однако зерна легли в подготовленную почву. Ровно через год, в 1930 году на стол Сталина легло дело о разоблачении «вредительской» организации «Трудовая крестьянская партия», согласно которому известные нам экономисты Кондратьев, Юровский и Чаянов были названы тайными членами этой партии. По делу были арестованы 1296 человек.

И теперь пришло время ответить на следующий вопрос.

Какую роль играл Сталин в организации уголовных процессов против советской элиты?

Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся вначале к записке председателя ОГПУ Менжинского, в ответ на которую Сталин предлагает провести экономистов «через строй». В ней изложен ход предварительного следствия по делу Промпартии и объясняется, какое отношение к этому делу имеет экономист Кондратьев.

Итак, Менжинский – Сталину:

«…Хотя Кондратьев молчит о военной организации, но мы все-таки добираемся до нее по линии особого отдела. Арестованные им б[ывшие] колчаковцы – Буров (один из авторов переворота Колчака) и Коллегов, преподаватель Военной академии б. нач[альник] оперативного отд[ела] ставки Колчака, по их показаниям, возглавляли группу, ставившую себе целью “дворцовый переворот”.

Рис. 156 (1).

Записка председателя ОГПУ В. Р. Менжинского И. В. Сталину о ходе следствия по «делу Трудовой крестьянской партии» и возможных связях ее с Промпартией. 2 октября 1930 г.

РГАНИ. Ф. 3. On. 58. Д. 353. Л. 102–103.

Рис. 156 (2).