Спросите у берез...

Парни и девушки молчат, переглядываются, не зная, что и подумать. Сашины слова одновременно и что-то прояснили, в чем-то обрадовали и кольнули. Но высказать свои чувства никто не решается. Видимо, из-за Антона Прошко. На него поглядывают настороженно, опасливо. А полицейский поворачивает голову в сторону говорящего и, поймав его взгляд, многозначительно подмигивает.

Красноречивый обмен взглядами не ускользнул от внимания Григория. «Неужели этот полицейский тоже наш и надел белую повязку для маскировки?» — подумалось ему.

Гулянка прекратилась сама собой.

Когда все освейские ребята вместе с Антоном Прошко ушли, к Григорию подошел улыбающийся Александр.

— Ну, что скажешь? Ловко обвели эту полицейскую сволочь?

— Обвели?.. — Теперь Григорий окончательно запутался в происходящем.

— Ведь я — провокатор, будто с ними заодно, — пояснил Гром, — об этом по секрету сообщил твой братан полицаю. А провокатору и не такие фокусы дозволены.

Григорий рассмеялся. А Александр согнал с лица улыбку, стал серьезным.

— Думаю, что цель достигнута, — сказал он, докладывая. — Почти со всеми, кого знаем, переговорили. Много есть хороших ребят. Только позови — сразу возьмутся за оружие. У одного парня с Острова целое отделение подобрано, человек десять. Готовые группы для ухода в лес есть и в других деревнях.

— Только насчет партизан ты малость поспешил, — улыбнулся Григорий.

— Ну и что? Ведь будут! Теперь уже скоро, — возразил Гром. — Так что пусть свое отношение к ним каждый определит уже сейчас.

— Это так, — согласился Григорий. — Они уже есть. То, что рассказывал Петр Смычков про отряд Сергея, оказалось правдой. Сергеевцы все громче и весомее заявляют о себе. Даже в нашем районе показываются. А вот недавно появился еще один отряд — Дубняка.

— Да, я тоже слышал, на Россонщине, — подтвердил Василий. — Дубняк, говорят, учитель. Еще в прошлом году создал подпольную комсомольскую организацию. Из учителей и учеников. А теперь вывел их в лес.

— Вот бы нам к нему и присоединиться, — предложил Александр.

— Нет, мы еще не готовы, — уклончиво ответил Григорий. Было видно, что он знает нечто такое, во что пока не посвящает даже самых близких друзей.

Подошел Виктор Шипило. Он улыбнулся, как добрый хозяин, довольный тем, что доставил радость гостям.

— А у меня, Григорий Сергеевич, для вас подарочек, — сказал он.

— Собрал что-нибудь? — спросил Василий.

— Ага! Две новенькие винтовочки. Видели за оградой, в конце кладбища, кювет? Там они, миленькие, в брезенте и лежат. Сверху, конечно, замаскированы.

— Вот мы их сейчас и заберем, — предложил Василий.

— Пусть вначале все разойдутся, — сказал Григорий. — Саша, уводи быстрей прошковцев.

Когда рощица опустела, Виктор привел Григория с Василием к тайнику.

— Завернем хорошенько в брезент, привяжем к рамам, — решил Григорий, — пожалуй, никто и не догадается, что там.

— А у нас здесь немцев и не бывает, — заметил Виктор, — можете ехать даже большаком.

Григорий немного постоял, подумал.

— Езжайте, езжайте! В нашу глухомань немцы свои носы не суют, — еще раз заверил Виктор.

— Что ж, если так, поехали! — сказал Григорий.

Лесная тропа скоро привела к большаку. Легко и пружинисто шли по нему машины. До поворота, где кончается полоса соснового бора, потребовалось всего несколько минут. Не сбавляя скорости, в крутом вираже выскочили на прямой участок дороги и опешили. — Навстречу двигалась колонна немцев. Впереди ехали велосипедисты, за ними с десяток подвод. Сбоку бежали овчарки.

Повернуть? Бежать?.. Поздно! Собаки догонят и изорвут.

И тут Григорий вспомнил, как они перевозили оружие через железнодорожный переезд. Неожиданно их задержали часовые, которых раньше — когда они еще ехали порожняком — не было. Нащупав в карманах пистолеты, они уже готовились вступить в бой. Выручил тогда приближающийся поезд. Забыв о проверке, немцы ограничились тем, что согнали их с пути.

Теперь в бой не вступишь: гитлеровцев слишком много.

Передние велосипедисты уже притормаживают свои машины. О чем-то переговариваются. Кажется, собираются остановиться.

— Спокойно, делай, как я, — тихо говорит Григорий.

Он слезает с велосипеда и ставит его у обочины. Уступая дорогу колонне, громко и очень усердно здоровается с едущим впереди офицером. То же самое повторяет чуть ли не с каждым солдатом. Примеру друга следует и Василий. Его охватывает внутренняя дрожь. «А вдруг немцы вздумают отобрать велосипеды? Они их уже почти везде реквизировали для нужд своей армии. А если развернулись брезенты и видны винтовки? Посмотреть нельзя — можно привлечь к ним внимание», — проносится в голове Василия.

Но немцы, кажется, ни о чем не догадываются. Уже передумали останавливаться. Ускоряя движение, проезжают мимо. Вот и последний солдат скрылся за поворотом.

— Фу! Едва не погорели. Глупо получилось, — тихо говорит Григорий, досадуя на себя за оплошность.

— Это был он, он! — не слушая товарища, шепчет Василий.

— Кто — он?.. — недоумевает Григорий.

— Моргес! Я заметил его, когда они поворачивали.

— Где? Там же были одни немцы.