Спуститься на землю (Колонизация — 2)

“Со мной все в порядке”, - сказал Сэм. “Она рассказала тебе, как мы должны были это устроить?” Джонатан сердито посмотрел на него. На него смотрели профессионалы, от менеджеров и судей вплоть до генералов и пары президентов. Он не собирался позволять сыну выводить его из себя. Он указал вниз, на инкубатор. “Смотри - Ящерица внутри другого яйца тоже начинает пробиваться наружу”.

Они боролись за место перед инкубатором; им было нелегко увидеть все сразу. Конечно же, теперь в скорлупе обоих яиц были дырки. Джонатан сказал: “Это больше разрывов, чем трещин. Скорлупа выглядит какой-то кожистой, не так ли, не твердой, как у куриных яиц”.

“Как куриные яйца”, - сказала Барбара, а затем тихо добавила: “Честно говоря, я не знаю, чему они учат людей в наши дни”.

Наблюдая за вылуплением множества цыплят, Сэм знал, что это происходит не мгновенно. Конечно же, разрывы в скорлупках не успели стать намного больше, как раздался звонок во входную дверь. Джонатан бросился к двери и через мгновение вернулся с Карен. “Приветствую тебя, старший специалист по боеприпасам”, - сказал Сэм на языке Расы, разглядывая раскраску ее тела. Там были и Барбара, и Джонатан, и он добросовестно не обращал внимания на кожу, на которой красовалось тело. Это было нелегко - она была симпатичной рыжеволосой и вся в веснушках, - но он справился.

“Я приветствую вас, превосходящий сэр”, - ответила она на том же языке. Как и Джонатан, как и все молодое поколение, она не могла вспомнить время, когда Ящериц не было поблизости. Она и он изучали свой язык в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе так же, как математику или химию. Несмотря на подражание расе, они воспринимали ящериц как нечто само собой разумеющееся, чем Сэм или Барбара когда-либо могли бы.

Четыре человека, столпившиеся вокруг инкубатора, заставили заглянуть внутрь труднее, чем когда-либо. Так получилось, что Карен лучше всех видела, когда мордочка первой ящерицы высунулась из скорлупы. “Смотрите!” - сказала она. “У него маленький рог на кончике носа”.

“Это не рог, это яйцевидный зуб”, - сказал Сэм. “У черепах, змей и обычных мелких l ящериц они тоже есть, чтобы помочь им вылупиться. Это прекратится через несколько дней ”.

Мало-помалу детеныши ящериц ("вылупившиеся", - укоризненно прозвучало в его сознании на языке Расы) вырвались из яиц, которые их удерживали. Они были светло-зеленовато-коричневыми, светлее, чем были бы во взрослом возрасте. Их чешуйчатые шкуры блестели от последней жидкости из яиц, хотя лампочки в инкубаторах быстро высушили их. “Их головы выглядят слишком большими”, - сказал Джонатан.

“Как и твой, когда ты только родилась”, - сказал Сэм. Барбара кивнула. Джонатан выглядел смущенным, хотя голова Карен, несомненно, тоже выглядела слишком большой для ее тела, когда она была новорожденной.

Услышав голоса над собой, детеныши ящериц повернули свои крошечные глазные башенки к людям. Сэму стало интересно, на кого он был похож в их глазах. Очевидно, ничего хорошего; они носились по дну инкубатора, ища, куда бы спрятаться. Джонатан не делал этого, когда был младенцем. И слава Богу тоже, подумал Сэм.

Он протянул руку, чтобы схватить одну из Ящериц. Она зашипела и укусила его. Также, в отличие от новорожденного Джонатана, у нее был полный рот острых маленьких зубов. Он отдернул руку. “Где эти кожаные перчатки?” спросил он.

“Вот”. Барбара протянула их ему. Он надел их, затем схватил одного из детенышей ящерицы за голову, как будто это была кукурузная змея на ферме в Небраске, где он вырос. Он не мог убежать и не мог укусить, хотя и пытался сделать и то, и другое. Он отнес его по коридору в свободную комнату, которая больше не была запасной. Когда он поставил его, оно юркнуло в одно из многочисленных укрытий, которые он устроил в комнате: перевернутое ведро с прорезанным сбоку дверным проемом. Осторожно закрыв за собой дверь, он вернулся и поймал другого детеныша. “Ладно, они у нас есть”, - сказал он, направляясь по коридору с этой маленькой извивающейся Ящерицей. “Теперь мы должны что-то с ними сделать”.

Феллесс делала все возможное, чтобы вразумить чиновника из Министерства юстиции Великого германского рейха: неблагодарная задача по своей сути. “Если вы не делаете больше, чем должны, чтобы контролировать контрабанду имбиря в земли, управляемые Расой, вполне естественно, что мы ответили тем, что сделали”, - сказала она the Big Ugly. “Разве это не справедливо, что мы должны содействовать проникновению тосевитских наркотиков в рейх ?”

Чиновник, заместитель министра по фамилии Фрейслер, слушал, как его секретарша переводила слова Феллесса на гортанный немецкий язык, который она не потрудилась выучить. Он говорил с чем-то похожим на страсть. Ответ секретаря, однако, был почти бесцветным: “Герр Фрейслер категорически отвергает эту эквивалентность. Он предупреждает, что контрабандисты наркотиков, захваченные на территории Рейха, будь то тосевиты или принадлежащие к Расе, предстанут перед народными судами и будут подвергнуты максимальному наказанию, разрешенному законом ”.