Сразу и навсегда! Уйти по-английски

– Я имела в виду, – сказала Бояна, накрыв губы Дамьяна своими пальчиками, – только эти две недели.

– И в чём же состоял твой план? – поинтересовался он, нежно целуя её ладошку.

– Отпусти меня, тогда расскажу, а то мысли путаются, когда ты на меня так смотришь…

– Ну, с этим я могу и потерпеть, а вот с этим – никак не могу!

И Дамьян запустил свою руку в волосы Бояны и крепко прижался к ней поцелуем. Их тела без всякого усилия притянулись друг другу и слились в страсти, сжигающей все препятствия и недомолвки.

– Давно ты избавилась от шрама? – продолжил Дамьян, когда сердце немного успокоилось после сладостной близости.

– Три месяца назад, сразу после Нового года.

– А мне он нравился! Знаешь, он тебя совсем не портил!

– Неужели? А я как-то услышала, как один человек сказал, что мне должно быть страшно и противно смотреть на себя в зеркало

– Ты мне дашь адрес этого "человека", – посерьезнел Дамьян, – и я вырву его поганый язык.

– Т-с-с, какой ты у меня кровожадный, оказывается!

– Неужели ты из-за него… Из-за этого гада?

– Нет, – замотала головой Бояна, – это Янко Тимотеич попросил меня избавиться от шрама в обмен на обещание тебя вылечить.

– Я знал, я знал, что это ты его ко мне прислала! – возликовал Дамьян, – А Живко не верил.

– У тебя замечательный брат! Знаешь, я тебе должна кое в чем признаться. Только пообещай на него не сердиться, ладно? Он ведь приходил ко мне еще зимой и уговаривал спасти тебя. Даже кассету оставил прослушать. А я отказалась. Ты простишь меня за это?

– За что прощать, любимая? Я столько дров наломал, столько доставил тебе горьких минут. Неудивительно, что ты не хотела меня видеть.

– Я просто еще не была готова к новой любви, понимаешь? Дело не в тебе, а во мне.

– А сейчас готова? – с замиранием сердца спросил Дамьян.

– Но я же тут!

– А зачем мучила меня так долго?

– Но я же не знала, любишь ли ты меня до сих пор или нет.

– Я?! Тебя?! Сразу и навсегда!

И они опять слились, как две половинки единого целого в порыве любви и страсти…

Кто дарует нам любовь? Когда ты весь горишь в ее жарком пламени, кажется, что это демоны развлекаются. А когда таешь от нежности – ангелы играют на волшебных флейтах в небесной синеве…

Июнь 2017

Уйти по-английски

1

Это была она. Та девушка, на которую он обратил внимание ещё на пирсе. И не её кроваво- красные рубины, резко контрастирующие с бледной кожей глубокого декольте платья, и капельки густой крови стекающих из ушек серёжек, заинтересовали его тогда, а весь её утончённый облик, какая-то беззащитность и обречённость. Украшений он не видел, да и лица её тоже, поскольку она была в шляпке и огромных солнцезащитных очках, закрывающих пол-лица. Но, не смотря на это, первым его порывом было броситься к незнакомке и предложить свою помощь. Сделать это он не успел. К ней подскочил стюард, подхватил явно нетяжёлый чемодан и небольшую круглую коробку, что составляло весь её багаж (странно – путешествие предстояло длинное, почти три недели, вещей для него было маловато), и они осторожно начали подниматься по узкому трапу для VIP-персон в чрево белоснежного круизного лайнера «Preziosa»¹.

Когда она вошла в зал ресторана и медленно обвела его взглядом в поисках нужного ей столика, вид у неё был отнюдь не беззащитный, а скорее – царственный, хотя утончённость и осталась. Но и здесь он сначала зацепился за её огромные карие глаза лани, а не за драгоценности на её теле. Сердце пропустило удар, а потом забилось в учащённом ритме – конечно, это была она. Та девушка с пирса.

Познакомиться получилось в первый же вечер, но не в ресторане, здесь они оказались далеко друг от друга: она – за столом с капитаном, а он – за уютным столиком всего на две персоны (второе место сейчас пустовало, и он надеялся, что так будет до конца круиза) около барной стойки. С его места открывался отличный вид на всех посетителей, а вот его почти не было видно. Так что познакомились они уже после ужина на верхней палубе во время прогулки.

Лайнер медленно отчалил от пирса и пассажиры высыпали на палубы, чтобы полюбоваться завораживающими видами ночного Нью-Йорка, россыпью огней его небоскрёбов, отбивающих морзянкой сообщения звёздному небу. Он увидел её на самой верхней палубе. Здесь было очень ветрено и желающих мёрзнуть было не много.

– Великолепная картина, не так ли? – начал он первым.

Она с трудом оторвала взгляд от перемигивающегося города, повернула голову в его сторону и мягко улыбнулась в знак согласия, но ничего не сказала. Пришлось ему и дальше держать инициативу в своих руках. Он обаятельно улыбнулся своей фирменной, как многие сказали бы «голливудской», улыбкой и продолжил:

– Я уже не первый раз путешествую по этому маршруту, но эта картина восхищает, как в первый раз. Не видел ничего более красивого.