Среди гор

— Все в наших руках, — похвастал Калпакбаев. — Термечиков никуда от нас не уйдет.

Но, к несчастью для Саадата, Термечиков не был другом Калпакбаева. Тот просто соврал. Исак был честным коммунистом и одним из лучших работников окружного комитета партии.

— Кого вы, товарищ Термечиков, думаете назначить председателем? — раза два спрашивал Калпакбаев.

— Это воля народа, — ответил Исак коротко.

Тогда Калпакбаев сказал Саадату:

— Исак в наших руках. Вот как бы не испортили дело члены аилсовета. Хорошо, если среди них будет побольше людей, которым ты доверяешь. Ты должен взять их в руки.

Совет друга не пропал даром. В члены аилсовета удалось провести Карымшака, Курмана и еще двух-трех людей, которым Саадат доверял вполне. После общего собрания они с Курманом поехали домой вместе.

— Курман, — начал Саадат, придерживая коня. — Ты поговори хорошенько с Бюбюш, Самтыром и другими, постарайся выведать их планы. А старику Соке не говори ничего. Этот сумасшедший начнет кричать и все испортит. Ты им скажи, что Касеин из аила Эшима хочет занять место председателя. Если мы, батыровцы, не будем единодушны, наверняка упустим председательское место. На Сапарбая я уже не надеюсь, он оказался вредным парнем. А я ведь любил его, как родного брата.

Курман молча выслушал Саадата и, попрощавшись с ним, поехал другой дорогой. Он искренне хотел помочь Саадату. Если бы это было раньше, он поскакал бы по аилу, крича у каждой юрты:

— Изберем председателем Саадата! Он для нас свой человек!

Но на собрании Курман понял, что Саадат уже споткнулся. Теперь он считал своим долгом поговорить с членами аилсовета и помочь ему. В первую очередь Курман поехал к Бюбюш. Она была дома одна, муж куда-то вышел.

— Раз я приехал к тебе, — пошутил Курман, — свари мяса, Бюбюш.

— Конечно, — в тон ответила та. — Кого же угощать мне, если не такого родича, как Курман.

Некоторое время они молчали, потом Курман, решив испытать ее, сказал:

— Теперь ты будешь начальством, изберем тебя председателем аилсовета…

— А разве нам, женщинам, запрещено быть начальниками? Что ж, если люди найдут нужным, стану и начальником. Я, по крайней мере, буду работать честнее Саадата.

— Разве Саадат работал нечестно? Надо судить справедливо. Он не жалел своих сил для народа.

— Оставь, дорогой родич, не хвали этого ловкача и хитреца.

Курман не решился откровенно говорить с Бюбюш. Попрощавшись, он поехал к Саадату, передал ему слова Бюбюш. Зарпеков повесил нос. В это время и приехал Калпакбаев. Саадат очень обрадовался, в душе его снова затеплилась надежда. Он был ласков с Сейдалы. Как собака, которая ходит на задних лапках и виляет хвостом перед своим хозяином, так Саадат был готов на все, лишь бы угодить Калпакбаеву.

— А-а, вы еще не уехали? Мы очень беспокоились, что вы не будете присутствовать на заседании аилсовета. Вот я приготовил для вас кое-что… Чай с другом попьете.

Саадат протянул ему спрятанную в рукаве пачку денег. Калпакбаев, зная, что Исак остается непреклонен, колебался. Зарпеков понял это по-своему, он решил, что Сейдалы считает сумму недостаточно большой.

— Если даже ничего с моим делом не получится, все равно я обязан отблагодарить вас за заботу обо мне. Возьмите, прошу вас!

Калпакбаев не заставил себя упрашивать.

Соке проходил мимо Калпакбаева, который, положив триста рублей в карман, разгуливал взад-вперед перед входом в школу. Старик поглядывал на Сейдалы с неприязнью.

— Куда идешь? — грубо спросил Калпакбаев. — Разве тебя сюда приглашали?

Соке, не поняв смысла вопроса, сказал:

— А что, сюда можно идти только по приглашению?

— Без дела нечего ходить!

Калпакбаев и сам не понимал, почему он вдруг стал командовать над стариком Соке.

В школе перед собранием Исак вел беседу, в которой участвовали Саадат, Сапарбай, Орузбай и Осмон. Речь шла о кандидатуре на должность председателя аилсовета.

— Если товарищи придут раньше назначенного часа, пусть немного подождут, — сказал Исак.

Калпакбаев тоже хотел принять участие в беседе, но Термечиков не разрешил. И вот оставшийся за дверью Сейдалы Калпакбаев решил сорвать зло на Соке. Старик не знал об этом.

— Все туда идут, почему мне нельзя? — удивился он.

— Ну что за старик! Я сказал нельзя, значит, нельзя.

— Почему? Я тоже член аилсовета, меня избрал народ.

— Там совещается начальство. Нельзя!

Соке был не из робких, невозможно было напугать его никаким начальством. Старик напустился на Калпакбаева, брызгая слюной:

— Как ты смел сказать, что мне нельзя заходить?! Ты не имеешь права не пускать бедняков туда, где совещаются их представители. Если ты агент по лекарственному маку, то занимайся своим делом, борись с теми, кто прячет опий от государства и спекулирует им. А стоять здесь и загораживать дорогу бедняку нечего! Никто тебе такого права не давал!

На крик вышел Исак.

— Что с вами, аксакал? — спросил он.

Но Соке настолько разозлился, что не слышал его слов.

— Ты двери передо мной не закрывай! — продолжал он кричать на Калпакбаева. — Я тебе не контрабандист, опий не прятал и не торговал им.

— Аксакал, скажите, кто вас обидел? — обратился снова к старику Исак.