Средиземноморская Франция в раннее средневековье. Проблема становления феодализма

Становление во Франции средневековой археологии, соответствующей сегодняшнему уровню исторического знания, связано с двумя научными школами: М. де Буара в университете г. Кан (Нормандия) и Г. Демиан д'Аршамбо в Эксе. Испытав сильное влияние со стороны английской, скандинавской и, как она подчеркнула в частной беседе, особенно польской археологии, Г. Демиан д'Аршамбо предприняла комплексное изучение средневекового аграрного поселения Ружьер, в центре Прованса, существование которого прослеживается с XI в.[127] Эта многолетняя (1961–1976) экспедиция была первой ласточкой. С тех пор ситуация существенно изменилась. Белых пятен остается много, причем не только на карте, что совершенно естественно, но и, если так можно выразиться, на самом портрете средневековой археологии как научной дисциплины. В частности, в загоне по-прежнему остается нумизматика, еще не поставленная по-настоящему на службу медиевистике. Но все же средневековая археология уже стала органической частью преподавания и научных исследований в большинстве южнофранцузских университетов — сначала Экса, затем Тулузы, Монпелье, Авиньона и Перпиньяна. Лидирует по-прежнему Экс, не в последнюю очередь благодаря экспедициям М. Фиксо и его учеников[128]. С 1982 по 1992 г., усилиями небольшой группы ученых из университета Пуатье, изданы средневековые латинские надписи, относящиеся к французскому Средиземноморью[129]. В 1986 г. опубликован корпус еврейских надписей средневековой Франции[130]. С 1983 г. в Каркассоне издается специальный журнал Archéologie du Midi médiéval — в пандан с чуть более старым антиковедческим журналом Revue archéologique de Narboimaise, выходящим с 1968 г. В середине 90-х гг. археологи заметно продвинулись в датировке раннесредневековой керамики (наименее изученной остается керамика VIII–IX вв.)[131], что позволило решить многие вопросы истории материальной культуры региона. Результаты раскопок (в географическом плане, пока еще недостаточно представительных), в сочетании с данными аэрофотосъемки и топонимики, подтвердили и конкретизировали некоторые предположения историков-архивистов, в частности, о том, что начиная с XI–XII вв. в Средиземноморской Франции преобладают скученные поселения, возникшие под стенами феодального замка, или же — как часто, пока неясно — "взгромоздившиеся" (perchés) на крутой холм и сами окружившие себя крепостными стенами. Наверное, потому, что скученные поселения выявляются легче и, с вещевой точки зрения, более интересны, чем рассредоточенные, последним уделяется несравненно меньше внимания. В результате мы знаем несоразмерно мало как о формах поселения, существовавших до XI в., так и о хуторах "замковой эпохи".

Одновременно и в тесной связи с археологическими раскопками активизировалось изучение истории природной среды и ее влияния на хозяйственную жизнь. Исследования этого рода способствовали возрождению интереса к аграрной истории, к 70-м годам вышедшей из моды. В 1993 г. основана Ассоциация аграрной истории, под эгидой которой с 1994 г. издается важный журнал Histoire et Sociétés rurales. Самой значительной из выполненных в этом ключе работ следует признать недавнюю монографию А. Дюран о средневековом аграрном пейзаже Лангедока[132]. Написанная с учетом данных традиционной экономической истории, физической географии и биоархеологии, на стыке этих дисциплин, она является ярким примером нового направления в медиевистике, называемого обычно исторической экологией. Во Франции оно имеет долгую и богатую предысторию (вспомним имена П. Видаль де ла Блаша, М. Блока, Ф. Броделя, Д. Фоше), но речь идет именно о предыстории, или, если угодно, о родословной новой дисциплины. Книга А. Дюран небезупречна: специалисты (например, К. Рэйно) указывают на пока что слишком малый объем биоматериалов, обработанных палеоботаниками, и желательность более осторожного подхода к этому материалу, как-никак опосредованному человеческой деятельностью, а значит обладающему неизвестной заранее репрезентативностью[133]. Тем не менее очевидно, что эта книга знаменует начало качественно нового этапа в разработке аграрной истории, притом не только Средиземноморской, но и всей Франции; без нее историографическая траектория была бы несколько иной.