Срок истекает на рассвете. Черные цветы Френсиса. Цивилизованные джунгли. Актеры-любители. Утром, в день святого Патрика. Десять нитей. «Шутка»

— Миссис Гринвуд уехала вчера после полудня, — ответила девушка приятным и безразличным голосом. — Она освободила номер около четырех часов дня. Нет, она ничего нам не объяснила. Просто сказала, что уезжает из Нью-Йорка.

— Благодарю вас, — сказал Хэрлен.

Он зашагал взад и вперед по комнате, стараясь отогнать мрачные мысли. Вчера между часом и двумя они завтракали с Клэр. И он не заметил ничего особенного. Однако спустя полтора часа она написала ему это письмо. Единственное, что Хэрлен понял из письма, — трижды повторенную фразу: «Я люблю тебя».

Он позвонил в газету, в которой работал, и сообщил, что оставляет службу. Затем побрился, оделся и уложил чемодан.

Письмо было вручено ему в семь часов тридцать минут утра. В восемь часов двадцать минут он уже сидел в машине и ехал к Югу…

Только на другой день к вечеру Хэрлен достиг места своего назначения. На указателе была надпись: «Темные Сады — частное владение», под ней более мелкими буквами — имя владельца: Фрэнсис Делякруа.

За указателем дорога переходила в узкую, усыпанную гравием аллею, в сгущающихся сумерках в тени гигантских, покрытых мхом дубов и магнолий, она излучала слабый свет. Вдруг аллея сделала поворот, и Хэрлен увидел воду, черную, гладкую. На дальнем берегу залива, там, где виднелись последние лучи заходящего солнца, росли азалии. Казалось, они стремительно рвутся вверх не только из земли, но и из воды.

Теперь уже кусты азалии росли по обе стороны дороги сплошной стеной. В сумерках их темно-красный цвет казался почти черным.

На протяжении нескольких сот метров дорога вилась в туннеле из цветов кроваво-красного оттенка. Затем туннель кончился, и Хэрлен очутился в маленьком лесу из магнолий. Здесь росли и азалии, но они были белые и невысокие. Сквозь кустарник и листву деревьев виднелись с одной стороны река, с другой — темный залив. Между ними возвышался дом.

Хэрлен остановил автомобиль и вышел. Он знал, что дом, в котором живет Клэр, расположен в саду, но не ожидал увидеть подобное.

«Дедушка стал разводить сад совершенно случайно, — сказала однажды Клэр. — У него там стоял небольшой домик для рыбной ловли, и он посадил несколько азалий. Азалии хорошо принялись, и он посадил еще. Впоследствии отец, а потом и Фрэнсис добавляли к ним все новые и новые кусты. Дом построил отец перед тем, как они с матерью поженились. В нем я родилась».

Хэрлену было известно, что Клэр сирота и что у нее есть брат, который продолжает ухаживать за садом, посаженным их дедом. Сейчас он стоял и смотрел на огромный белоколонный дом, который, словно вырастая из темной земли, как бы вонзался в небо. С трех сторон он был окружен водой.

«Странно, — подумал Хэрлен, — что Клэр так мало рассказывала мне об этом великолепном поместье». Впрочем, они были знакомы всего лишь два месяца, и у них всегда было много тем для разговоров.

Хэрлен сделал несколько движений, чтобы размяться. Было без пяти шесть. Он ехал тридцать три часа, лишь один раз сделав небольшую остановку, чтобы поспать. На заправочной станции в Тампе он побрился и переменил рубашку.

Хэрлен пошел по вымощенной плитками дорожке и поднялся по широким ступенькам лестницы. В доме кто-то играл на рояле вальс Брамса. Играл тихо и очень музыкально. Хэрлен постучал. Музыка звучала некоторое время, затем прекратилась. Хэрлен ждал. Наружная дверь оказалась открытой, но в холле было темно. Человек, казалось, возник из мрака. Он был примерно того же возраста, что и Хэрлен, темноволосый и стройный. Это все, что Хэрлен смог разобрать при таком слабом свете.

— Я хотел бы поговорить с Клэр… с миссис Гринвуд, — произнес он.

— Ее нет.

Хэрлен почувствовал какую-то пустоту.

— Где я могу ее найти?

Человек сделал шаг вперед. Слабый сумеречный свет коснулся его лица. Это было тонкое, довольно красивое лицо.

— Клэр должна вернуться примерно через час, — сказал он. — Она поехала на байдарке навестить доктора Казаньеца. Я ее брат — Фрэнсис Делякруа. Входите, пожалуйста, и подождите ее.

— Благодарю вас, — ответил Хэрлен.

Но он не мог сидеть и вести светский разговор с братом Клэр.

— А где живет доктор? Может быть, я застану ее там?

— Это всего в четверти мили вверх по реке. Но мне кажется, вам проще поехать по шоссе. — Делякруа улыбнулся. — Я уверен, что она скоро вернется, но если вам не терпится, выезжайте на большую дорогу и поверните налево. Проехав полмили, снова поверните налево на такую же аллею, как та, по которой вы приехали.

Найти дорогу оказалось совсем нетрудно. Фары выхватили из темноты стоящий у обочины указатель: «С. Казаньец. Доктор медицины». За указателем начиналась аллея, усаженная австралийскими соснами. В конце аллеи виднелся дом, в котором светилось только одно окно.

Хэрлен оставил зажженными фары, поднялся по ступенькам и постучал. Никто не отозвался. Он снова постучал. В царившей вокруг тишине его стук прозвучал особенно громко.

Где-то справа от него раздался всплеск воды. «Там, должно быть, река», — подумал Хэрлен.