Срок истекает на рассвете. Черные цветы Френсиса. Цивилизованные джунгли. Актеры-любители. Утром, в день святого Патрика. Десять нитей. «Шутка»

— Семейные материальные дела, — пояснил Букер. — Джолиан Делякруа, отец Клэр, и я — ровесники, но никогда не были близкими друзьями. Мой отец управлял имением еще при жизни Филиппа Делякруа. Таким образом, полагаю, что знаю эту семью дольше, чем кто-либо. Насколько мне известно, в семье Делякруа никто никогда не страдал душевными болезнями. Некоторыми странностями — возможно. Я считаю, что такая неистовая увлеченность всей мужской половины этой семьи садоводством — безусловно, странность. И Фрэнсис, и Джолиан, и Филипп — все были одержимы этой страстью. Сколько денег они всадили в эти Сады! Но вряд ли это можно назвать безумием. — Его тонкие аристократические руки легли на письменный стол. — Я, конечно, рассуждаю, как профан.

— Понятно, — произнес Хэрлен. — Как вы думаете, мог доктор представлять собой угрозу этим Садам?

На щеке адвоката дрогнул мускул.

— Финансовую угрозу? Вы это имеете в виду, мистер Миллер?.. Вас интересует финансовое положение семьи Делякруа?

— Меня интересует здоровье Клэр, — ответил Хэрлен с внезапно вспыхнувшим гневом. — Меня интересует это убийство только с точки зрения того, как оно отразится на Клэр. Мне наплевать на ее деньги!

— Роджер Гринвуд очень интересовался финансовыми делами Делякруа… перед тем, как умереть. — Если в словах адвоката и было предостережение, худое суровое лицо ничем не выдавало этого. — Доктор Казаньец не представлял собой угрозы Садам. Какой бы то ни было угрозы.

— Благодарю вас, — сказал Хэрлен. — Я хочу задать вам еще один вопрос: были ли какие-нибудь разговоры о самоубийстве после гибели Роджера Гринвуда?

— Вы хотите сказать, что он подпрыгнул в воздух и специально ударился затылком о трамплин, чтобы убиться?

— Он ударился о трамплин затылком?

— Так я понял. Я не видел тела.

— Я немного занимался прыжками в воду, — сказал Хэрлен. Если только вы не делаете сальто-мортале, что обычно уводит вас от трамплина, вы поднимаете голову, а не опускаете ее. Более вероятным является удар о трамплин лбом или лицом, а не затылком.

— В свое время было довольно тщательное расследование этого дела, — ответил адвокат и вдруг холодным, бесстрастным голосом произнес. — Я говорил с вами, мистер Миллер, как с женихом Клэр. Если вы задаете вопросы как репортер…

— Я сейчас не работаю в газете, — ответил Хэрлен. — Я уже сказал вам: во всем этом деле меня интересует только Клэр. — Он поднялся. — Доктор Казаньец хотел что-то сообщить Клэр. Полагаю, что это касалось ее здоровья. Не знаете ли вы случайно, о чем он хотел говорить с ней?

— Чарли Казаньец был человеком, который не стал бы обсуждать своих пациентов, мистер Миллер. Даже со мной.

— Но, я полагаю, он вел истории болезней, к которым сейчас будет иметь доступ другой врач?

— Это зависит от шерифа…

— У Тэйлора естественный интерес к тому, что происходит там, — сообщила Хэйзел Прайс на следующий день, приехав в Темные Сады. — Он слышал, что шериф нанял профессионального водолаза для поисков… орудия убийства. Тэйлору хочется наблюдать за работой водолаза. А кто-нибудь может подумать, что он убийца, которого тянет к месту преступления…

— Почтенный мистер Букер так, очевидно, и считает, — сказал Эдемс, — если судить по его вчерашней реплике.

— О… Эрик… — возразила миссис Прайс. — Он всегда плохо думает о людях. — Повернувшись к Клэр, она сказала: — Мы решили заехать за вами и взять вас с собой туда. Мне хотелось воспользоваться случаем и встретиться с вашим другом при более благоприятных обстоятельствах, чем вчера вечером.

— Не думаю, что мне захочется когда-либо снова вернуться туда, — ответила Клэр.

— Это может принести тебе пользу, — возразил Хэрлен.

После минутного раздумья Клэр сказала:

— Хорошо. Я поеду.

Шериф, его помощник, водолаз со своим помощником — все собрались на пристани.

— Водолаз занимается поисками со вчерашнего дня, — сказал шериф. — Я начинаю сомневаться в том, что убийца выбросил оружие в воду.

— Какое это могло быть оружие? — спросил Хэрлен.

— Не знаю, — ответил шериф. — Это было что-то тяжелое. Граненое, но не острое.

Хэрлен почувствовал, как опиравшаяся на его локоть рука Клэр задрожала.

— Я не хочу здесь больше оставаться, — сказала она. — Прошу тебя, уйдем.

Они пошли по вымощенной аллее, которая сейчас была залита солнцем.

— Я больше не в состоянии там оставаться. Я все время вижу руку, вылезающую из воды. Она тянется ко мне, а я не могу помочь…

— Понимаю. — Несколько мгновений Хэрлен молчал. — Чем занимается Тэйлор?

— О, всем, что не унижает достоинства южноамериканского джентльмена — продает акции и прочее.

— И женится на богатых американках средних лет.

Клэр повернулась к Хэрлену пораженная. Затем рассмеялась.

— Возможно. Возможно, Тэйлор женится на женщине, обладающей достаточным количеством денег. Только я не думаю, что у Хэйзел осталось много денег.

— Но теперь у нее будут деньги.

— Это верно. Но если она выйдет замуж за Тэйлора, не следует уж очень жалеть ее. Она охотилась за ним больше, чем он за ней.

— Теперь она получит и его… и деньги.

Хэрлен произнес эти слова небрежным тоном, но лицо Клэр стало серьезным.