Срок истекает на рассвете. Черные цветы Френсиса. Цивилизованные джунгли. Актеры-любители. Утром, в день святого Патрика. Десять нитей. «Шутка»

И сейчас Хэрлен снова пережил чувство, которое испытал в первый день встречи. Он никогда ни к кому не испытывал такой нежности. Мысли Хэрлена снова переменили направление. Он вспомнил слова Делякруа, сказанные полчаса назад:

— Я должен был узнать вас сегодня, Миллер. Клэр много говорила о вас после возвращения. И я, конечно, не подозревал, что посылая вас за ней к доктору Чарли, впутываю в дело об убийстве.

— Давно вы были знакомы с доктором? — спросил Хэрлен.

— Как вам сказать… Доктор давно был знаком с нами. — Едва заметная улыбка коснулась губ Фрэнсиса. — Доктор Чарли принимал Клэр. Я родился в Европе, когда наши родители путешествовали. Вскоре после рождения Клэр доктор уехал на Север. Вернулся он год или два назад. После того, как погиб муж Клэр.

— Погиб? — переспросил Хэрлен.

— Несчастный случай, — ответил Делякруа. — Роджер любил прыгать в воду. В то время у нас над рекой была вышка и трамплин для прыжков в воду. Роджера обычно подбрасывало высоко в воздух, и затем он летел вниз, не задевая края трамплина, в нескольких миллиметрах от него — как все хорошие ныряльщики. Но только в этот раз он не пролетел мимо. Никого поблизости в тот момент не было. Очевидно, от удара он потерял сознание… Он утонул прежде, чем мы нашли его.

Фрэнсис посмотрел на Хэрлена, на Клэр, затем снова на Хэрлена.

— Клэр никогда не говорила вам об этом?

— Говорила, но без подробностей, — ответил Хэрлен, наблюдая за Клэр. Ему никак не удавалось поговорить с нею наедине. Ему хотелось прижать ее к себе, спросить, почему она убежала от него, почему солгала шерифу… и сказать ей, прежде чем она успеет ответить, что это не имеет никакого значения, что ничто не имеет никакого значения, лишь бы они снова были вместе.

Но Клэр не смотрела на Хэрлена.

— Вы, должно быть, очень устали, проведя целый день за рулем, — сказал Фрэнсис, вставая. — Завтра я покажу вам Сады. — Он сделал паузу. — Не знаю, что рассказывала вам Клэр о них, но это неважно. Никто не в состоянии рассказать о Темных Садах — их надо видеть.

— Жду этого с нетерпением, — ответил Хэрлен.

Он подумал о том, что увидел мельком — массу азалий и дом, омываемый с обеих сторон водой. Он подумал о Клэр — ее трагическом лице и испуганных глазах…

Проснулся он поздно.

— Вы пока присядьте, — сказала ему негритянка. — Миссис Клэр сию минуту придет.

— Благодарю вас.

— Я принесу вам кофе.

Но она не уходила. Она стояла в нескольких шагах от кухонной двери, уставившись на Хэрлена.

— Вы были знакомы с миссис Клэр в Нью-Йорке? — через минуту спросила Мэри.

— Да.

— И вы приехали сюда, чтобы повидать ее?

— Верно.

— Я знаю миссис Клэр с тех пор, когда она была еще ребенком… — Она остановилась. И Хэрлену показалось, что негритянка чего-то ждет от него. Пока он обдумывал, что сказать, она повернулась и ушла на кухню.

Столовая, в которой Хэрлен ждал Клэр, была большая, залитая солнцем комната. На южной стороне французские окна выходили на веранду. За верандой, подобно покрову, тянулись кусты белых азалий, позади которых возвышались горы темно-красных цветов. А еще дальше виднелась вода залива, гладкая и сверкающая под солнечными лучами. Вдруг на заливе показалась маленькая моторная лодка. Она двигалась медленно, и Хэрлен подумал, что кто-то занимается рыбной ловлей. Когда лодка пошла вверх по заливу к дому доктора Казаньеца, Хэрлен узнал сидевшего в ней человека. Это был шериф.

— Доброе утро, — раздался за спиной Хэрлена голос Клэр. Она была в белом платье, которое так шло ей. Хэрлен снова почувствовал всю силу своей любви к ней.

— Какое прекрасное утро, — произнесла Клэр. — Я собирала цветы. — В ее руках были гардении, от которых шел сильный сладкий запах.

— Тебе следовало позвать меня с собой. Я бы помог тебе, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать Клэр.

В это время вошел Фрэнсис и, улыбаясь, посмотрел на Хэрлена:

— Доброе утро, Миллер.

Поколебавшись, Хэрлен все-таки коснулся губами щеки Клэр.

— Очевидно, я встал самым последним, — сказал он, обращаясь к Делякруа.

— Фермер обязан вставать рано, — ответил Фрэнсис. — Как и представитель закона. Шериф уже дважды проехал вверх и вниз по заливу.

— По заливу? — спросила Клэр. — А… зачем?

— Он мне не доложил, — ответил Фрэнсис. — Давайте завтракать. А после завтрака я покажу Миллеру наши Сады.

— Я не хочу мешать вашей работе, — возразил Хэрлен. — Клэр может проводить меня.

— Клэр не отличит одного дерева от другого. Я даже сомневаюсь… — Он остановился, и застенчивая улыбка осветила его смуглое лицо. — Вы хотите сказать, что приехали сюда повидать Клэр, а не Сады. Не так ли?

Хэрлен рассмеялся:

— Даже брат должен понимать это.

После завтрака Хэрлен последовал за Клэр по вымощенной дорожке к тому месту берега залива, где белые азалии переходили в красные.

— Это достижение Фрэнсиса, — сказала она Хэрлену. — Он годами скрещивал и делал прививки, чтобы вывести этот цвет.

— Они очень красивы. Я никогда не видел таких темных цветов.