Срывая покровы с квир политики. Взгляд со стороны лесбийского феминизма

Он цитирует юнгианского психолога о необходимости для мужчин «стать взрослым, публично признав мужские иконы.» (стр. 51) Геи также должны пройти через это, потому что часто они были сексуально репрессированы в молодости. Престон описывает действие, которое происходило в одном из «амфитеатров» СМ, Майншафте в 70-ые. Активности в Майншафте были посвящены инициации мужчины в товарищество группы, что должно быть под наблюдением группы. (стр. 52) Мужчины, входящие в Майншафт, должны были быть традиционно мужественными. Они не должны были пользоваться духами, включая кремы после бритья, потому что это было «феминизацией обществом мужчин». (стр. 53) Внутри почти не было разговоров, чтобы не испортить настроение. (стр. 53) Смех был точно не разрешен. Активности были фистинг, когда рука помещалась в анус, и водный спорт. Предоставлялись предметы для фистинга, чтобы «мужчина мог залезть в гамак, положить ноги на подставки, похожие на стремя, которые поднимают его ноги в разные стороны, и предоставлял свой открытый анус сообщнику.» (стр. 54) Была ванна для тех, кто хотел, чтобы на него пописали, и некоторые мужчины проводили целые ночи в ванне. Были кандалы, цепи и крест. Владелец клуба нанимал профессиональных проститутов-доминаторов, и тренерам платили, чтобы они ввели новичков в курс дела. Это была практика, которая развивалась как часть секс индустрии и зависела от создания приверженцев для будущих доходов. Такие клубы исчезли на несколько лет после появления эпидемии СПИДа, но появились снова как клубы «безопасного секса».

Престон повторяет за Левиным, подтверждая, что в СМ секс клубе нижний не менее маскулиный, чем верхний. Престон объясняет, что нижний подтверждает свою маскулиность выносливостью. «Мужчины, которые залезают в гамак, чтобы их трахали, претерпевают боль, и они имеют публику, чтобы подтвердить, что они прошли тест.» (стр. 60) Гей, которого порют, это «индус сикх, терпящий крюки в своей груди; это хождение по горячим углям в Полинезии; это путь, которым ребенок становится мужчиной». Нижний достаточно мужик, чтобы сосать член публично, и «приглашает зрителей смотреть, как он становится на колени перед другим мужиком, одетый в одежду очевидной маскулиности: кожа байкера, униформа военного, костюм атлета, вся эта одежда выражает маскулиность в этой среде.

Другой «восхитительный элемент» активности в таких клубах, говорит нам Престон, это обязанность старшего мужчины наказывать нижнего. Так, журнал Барабанщик, к которому он приписывает «кодификацию икон в секс-клубах», продвигал идею «папочек», которые вводят своих «мальчиков» во взрослую жизнь. (стр. 61) Когда старший мужчина фистит младшего, он «передает древний обряд племени. Он удостоверится, что переход во взрослую жизнь сделан правильно и с большим уважением к правилам клана.» (стр. 62) Хотя Престон признает, что некоторые мужчины ходят в СМ клубы ради анонимного секса, настоящие «празднующие» это те, кто приходят как «искатели и наставники, учителя и студенты и собрание племени мужчин», так что «Грубая мужская сексуальность, включающая в себя публичное связывание, порки, трах в жопу и минет, дают молящему способ показать своему племени, что он готов стать мужчиной.» (стр. 62)

Садомазохизм как новая религия

Для многих сторонников гей СМ, он является религией, или частью их духовной практики. Престон использует религиозный язык, когда говорит о СМ. Иво Домингез в своей странной маленькой оде возможностям Нью Эйджа и гейского СМ, «Под кожей: новый дух и политика сообщества» другой человек, который делает также. (Домингез 1994) Он объясняет «Я духовный человек, и я верю в изначальную правильность моей кинк сексуальности.» (стр. 11) Он говорит, что он викканский священник. Как Престон, он считает, что СМ предоставляет важный обряд для геев. Имея «племенные» корни, «В отличие от наших племенных предков, у нас мало осмысленных ритуалов в повседневной жизни.» (стр. 58)

Он высказывает распространенное оправдание для того, чтобы гей сообщество приветствовало садомазохистов. Они угнетенная группа, как «женщины, этнические меньшинства и геи, лесбиянки, и должны быть приняты в лесбийские и гейские организации, марши и культуру. Своих критиков он обвиняет в «кожефобии, которая кузина гомофобии». (стр. 14) Это интересная практика тех, кто противостоит критике любого аспекта гейского или лесбийского поведения. Такая критика, иногда называется «бифобией» в отношении бисексуальности или трансфобией в случае транссексуальной операции, становится похожей на психическую болезнь, что затрудняет обычную дискуссию. Сами практики видятся естественными, неизбежными и всегда с нами, а не зависящими от истории и не социально сконструированные. Единственным правильным подходом является принятие. Домингез, например, говорит, что «всегда были кожаные люди, СМ и фетишисты», (стр. 13) жители его «кинк сообщества».