СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

Однако санкции в области высоких технологий могли иметь более отрицательные последствия. В этой связи А. С. Черняев отмечал в своем дневнике 3 марта 1980 года: «После мер, принятых Картером (за Афганистан), — не знаю, что будут делать некоторые отрасли, например, Кастандов (химическое машиностроение), который все спланировал из расчета на получение американской технологии, машин и аппаратов. Все у него остановится. Потому что то, на что, он и другие министры сориентировались, заложив уже в стройки и в планы снабжения, ничего этого у нас не производится, и не имелось в виду производить, не говоря уже о нашей способности обеспечить нужное качество»[560].

23 ноября 1980 года Картер выступил в Конгрессе и обосновал новую военно-политическую стратегию США, получившую название «Доктрина Картера». Она предусматривала усиление борьбы против СССР в зоне Персидского залива, в том числе и в Афганистане. Картер говорил: «Мы должны четко заявить о своей позиции: попытка любых внешних сил получить контроль над Персидским заливом будет расценена как угроза жизненно важным интересам США, и ответ на нее будет дан всеми доступными средствами, включая военные»[561].

А. Ф. Добрынин отмечает, что «в 1980 году администрация Картера пошла на резкое обострение конфронтации с СССР, что отразилось на всех сферах советско-американских отношений и общей международной обстановке»[562].

Столь агрессивное отношение США к вводу советских войск в Афганистан в немалой степени объясняется тем, что из этого факта администрация Картера сделала ошибочные выводы о том, что СССР стремится установить контроль над Персидским заливом и выйти к Индийскому океану. Таких устремлений у Советского Союза не существовало. Подобные планы советским руководством никогда не обсуждались и документов на этот счет никаких не существует.

Серьезную роль в формировании агрессивного антисоветского курса Картера сыграл его помощник по национальной безопасности 3бигнев Бжезинский, который хвастал тем, что был первым поляком за триста лет, сумевшим нанести серьезный удар русским[563]. На отрицательную роль Бжезинского в этом вопросе обращал внимание и американский историк Дж. Гэддис. В отличие от госсекретаря Сайруса Вэнса, выступавшего за сохранение американо-советского диалога и после вхождения СССР в Афганистан, Бжезинский занимал прямо противоположную позицию. Сам Бжезинский объяснял свою заинтересованность во вводе советских войск в Афганистан сложившейся к 1980 году обстановкой в Польше. Вторжение советской армии в Афганистан, по его мнению, могло предотвратить силовое подавление польской оппозиции, как это случилось с Чехословакией в 1968 году[564].

США сразу же после вступления советских войск в Афганистан, усилили активную поддержку антиправительственных сил, то есть моджахедов. Администрация Картера резко переменила свое отношение к Пакистану, которому незадолго до этого была прекращена американская помощь, и предложила Исламабаду 400-миллионную дотацию[565].

Резко отрицательно на ввод советских войск отреагировала Организация «Исламская конференция» (ОИК) и практически весь мусульманский мир. По инициативе Пакистана и Саудовской Аравии 25–28 января 1980 года в Исламабаде состоялась встреча министров иностранных дел ОИК, на которой была принята резолюция, осуждающая «советскую военную агрессию против афганского народа» и было выдвинуто требование о немедленном выводе всех советских войск.

Реакция на действия СССР была отрицательной и среди некоторых стран социалистической ориентации, и даже сдержанное отношение проявили в Югославии, Румынии, КНДР. Агрессивным было отношение Китая, который получил дополнительные козыри в свои руки для усиления антисоветской пропаганды. Афганские события, кроме того, хорошо отвлекали мировую общественность от конфликта между Китаем и Вьетнамом, спровоцированного китайцами. СССР был союзником Вьетнама и поддерживал его.

Советское руководство начинало понимать, в какой сложной ситуации оказалась страна. По существу, Советский Союз попал в положение, когда втягивался в новый очень опасный виток противостояния с ведущими государствами мира. Было также ясно, что политике разрядки, осуществляемой Советским Союзом, приходит конец. Это особенно сильно переживал Брежнев, вклад которого в разрядку действительно был весомым, что признавалось и на Западе. Масштабы антисоветской кампании в странах НАТО резко выросли.