СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

В последующем стало возможным поставить в повестку дня вопрос о совершенствовании структуры народного хозяйства. Новая промышленная политика, предложенная Г. М. Маленковым, ставшим после Сталина председателем Совета Министров СССР, преследовала цель изменить соотношение в темпах развития отраслей группы А и Б в пользу последней. В ее развитие увеличили капиталовложения. В августе 1953 года на сессии Верховного Совета СССР была принята программа подъема производства предметов народного потребления. К сожалению, предложенная Маленковым политика не превратилась в долговременную промышленную стратегию государства, а стала лишь кратковременным эпизодом экономической истории страны. Уже в 1955 году этот курс был отвергнут.

На январском (1955 г.) Пленуме ЦК КПСС Н. С. Хрущев подверг критике тезис о том, что на определенном этапе социалистического строительства легкая промышленность может и должна развиваться опережающими по отношению к тяжелой индустрии темпами. Он назвал подобные рассуждения глубоко ошибочными, чуждыми духу марксизма-ленинизма. Подводя итоги сказанному, Первый секретарь ЦК КПСС Хрущев охарактеризовал выступление Маленкова на сессии Верховного Совета СССР в августе 1953 года как дешевку, рассчитанную на снискание дешевой популярности[607]. Через месяц, в феврале 1955 года, Маленков потерял и свой пост. На сессии Верховного Совета СССР он был освобожден от обязанностей председателя Совета Министров СССР[608]. Окончательно точку в вопросе о соотношении производства групп «А» и «Б» поставил XX съезд КПСС. Хрущев продолжал критиковать политику, направленную на усиление социальной ориентации экономики. В частности, он говорил: «Нашлись „мудрецы“, которые начали противопоставлять легкую промышленность тяжелой индустрии, уверяя, что преимущественное развитие тяжелой индустрии необходимо было лишь на ранних ступенях советской экономики, а теперь нам осталось только форсировать развитие легкой промышленности. Понятно, что партия дала должный отпор попыткам умалить результаты, достигнутые в социалистическом строительстве, а также поправила прожектеров и фантазеров, которые, оторвавшись от реальной действительности, вносили вредную путаницу в коренные вопросы развития социалистической экономики»[609].

Следствием такой политики явилось то, что в пятидесятые годы, в течение двух пятилеток — пятой (1951–1955) и шестой (1956–1960) — в тяжелую промышленность было вложено 90 % средств, направленных в промышленность, и здесь было задействовано 70 % рабочих[610]. Результатом подобной политики стало не только технологическое отставание отраслей группы «Б», но и невысокие темпы прироста объемов производства, что вызвало уже к концу 1950-х годов серьезный недостаток в товарах широкого потребления и недовольство среди трудящихся, особенно рабочих.

Во второй половине 1950-х гг. в СССР завершился процесс индустриализации. По общепринятому мнению, окончательная победа индустриальной хозяйственной системы приходит тогда, когда объем промышленного производства превосходит размеры производства в аграрном секторе. Если основываться на официальных статистических источниках, то в СССР это произошло во второй половине 1930-х гг. В зарубежной историографии приводятся более поздние сроки — между 1955 и 1960 годами[611]. В известной мере они корреспондируются с соответствующими изменениями в структуре занятости. Примерно на этом рубеже численность занятых в промышленности и строительстве в СССР превысила занятость в сельском и лесном хозяйстве[612]. Для сравнения отметим, что по объему производства промышленность взяла верх над аграрным сектором в Англии в 1811–1821 гг., в Германии — в 1865, в США — в 1869, во Франции — не ранее 1885 года[613].

В 1950-е гг. СССР вступил в этап позднеиндустриальной модернизации. В этот период огромные достижения науки и техники создали необходимые предпосылки для научно-технической революции, которая стала разворачиваться в это десятилетие.

Советские ученые стали пионерами в области создания квантовой электроники. В 1951 году в Физическом институте АН СССР по инициативе академика А. М. Прохорова начались фундаментальные исследования по квантовой электронике. В 1952–1955 гг. Прохоров совместно с академиком Н. Г. Басовым доказал возможность создания усилителей и генераторов принципиально нового типа. Первый молекулярный генератор был построен ими в 1955 году. Лазеры нашли применение в спектроскопии, зондировании атмосферы, исследовании плазмы, локации, космической связи, вычислительной технике, медицине. За свои открытия Прохоров и Басов получили Нобелевскую премию по физике (1964 г.).