Стая

Долгая кочевая жизнь обеспечила ему знания о многих обитателях океана, но сейчас он сосредоточился только на себе подобных. Помнится, когда ему попалась компания горбачей-холостяков, их беззаботное настроение удивило Полосатика. Они, в свою очередь, удивлялись и не понимали мрачности гостя. Убедившись, что раненый дельфин безопасно пристроен между его плавником и боком, кит решил повременить с едой и запел. Он не хотел петь о неприятных вещах, но выбора не было, он обязан говорить правду и предупреждать всех, кого сможет. Развеселые холостяки держались за свой крошечный клочок океана, распевая одни и те же отрывки песен о счастливых путешествиях, о которых сами они понятия не имели. Он ушел, потому что считал это бессмысленным, к тому же ему не нравился их фальцет. И лишь теперь ему пришел в голову вопрос: а почему там не было ни малышей, ни стариков, ни самок? В его семье молодых самцов иногда отправляли большой компанией, чтобы они играли в свои буйные игры где-нибудь подальше. Может быть, с их семьей случилось что-то из того, о чем он пел? Ведь жили они недалеко от песенной тропы? Может быть, они были слишком молоды, когда потерялись, и голоса у них так и не успели стать полноценными? Может, потому они и поют детские песенки детскими голосами? Просто не хотят забывать детство?

Стон понимания, который испустил Полосатик, разбудил Гугла. Он проснулся, но пока не двигался, пытаясь понять, почему он лежит, опираясь на чей-то плавник. В глубине тела его спасителя перекатывался глухой рокот, но никакой угрозы Гугл не ощущал. Это было почти как на Базе.

Гугл немножко подумал об этом, без паники, без сопротивления. Тело болело по-прежнему, но теперь физическая боль стала терпимой, а душевная и вовсе ушла. Даже мысль о том, что от Базы его отделяют, возможно, тысячи миль, не погружала его в беспросветную тоску. Сил явно прибавилось. Продолжая спокойно дышать, он нашел то место на правом плавнике, куда обычно делался укол. Он подумал о нем, но не почувствовал неистовой жажды наркотика. От кита шла надежная волна энергии, и она поддерживала его дух так же уверенно, как колоссальный плавник поддерживал его тело на поверхности. Гугл не знал, что с ним обращаются как с детенышем, поскольку не помнил детских ощущений. Он родился в неволе, его мать была родом из океана, но заточена в аквариум, в котором потом сошла с ума. Его вскормила дельфиниха, родившаяся, как и он сам, в неволе. Незадолго перед тем у нее случился выкидыш, и ее оставили, чтобы она кормила других. Ничего этого Гугл не помнил, но в нем проснулась детская жажда любви и близости. Гугл не понял, почему его колотит дрожь. Полосатик тоже не понял, но, как всегда в ответ на сильное чувство, запел.

На этот раз тон песни был более мягким и таким низким, что Гугл понял: кит поет только для него. Вокруг него словно воздвигли защиту, а через песню он прикоснулся к любящему сердцу кита. Теперь Гугл понимал своего спасителя даже лучше, чем людей на Базе или своих собратьев по команде. Этот гигантский почти-дельфин, покрытый морскими ракушками, уверял его, что здесь семья Гугла, здесь его стая, все в порядке…

Гугл слушал и пытался проникнуть в смысл песни. Горбач ощутил, что связь порвалась, и перестал петь. Дельфин соскользнул в воду и смог нырнуть. Полосатик осторожно последовал за ним, наблюдая, как маленький дельфин обследует его тело. Дельфин выглядел намного лучше, чем раньше, и кит почувствовал глубокое удовлетворение.

– Кин… – щелкнул Гугл на старопелагеальском и сам себе удивился.

Полосатик тоже был немного удивлен, но понимал, что целительный сон, в который он погрузил дельфина, обладал разными свойствами.

– Кин, – щелкнул он в ответ. – Где твоя стая?

Стая? Снова это непонятное слово. Гугл не знал, что это значит, но был сильно взволнован самой возможностью общаться с этим грандиозным существом размером с корабль.

– Стая. Твой народ. Те, кого ты любишь. – Кит был рад, что удалось спасти жизнь этому малышу, но теперь надо бы поесть. А еда на глубине…

Гугл внимательно выслушал щелчки кита и обдумал. Не сразу, но он все же понял, о чем тот спрашивал. От волнения он закрутился в воде, как несмышленыш.

– Антропы! – щелкнул он. – Кин, люди, антропы!

Он услышал сам себя и понял, что говорит. Это взволновало его не меньше, чем укол в плавник. Но только это было намного лучше, потому что сейчас он пребывал в полном сознании. Он сделал несколько движений, проверяя работоспособность тела, и убедился, что хотя боль и не ушла совсем, но ее вполне можно выносить. И ему тут же еще сильнее захотелось вернуться к своим антропам, к своей стае, к своему народу.

– Стая! – возбужденно защелкал Гугл. – Стая – это База! Найду Базу – найду стаю! Они меня ждут.

– База? – Полосатик не понял. – Впрочем, если ты поторопишься и пройдешь по старым тропам до того, как придут корабли, наверное, ты найдешь свою стаю. Корабли ты услышишь издалека!

– Корабли? – Гугл почувствовал, как напрягся кит при упоминании кораблей. – Да, да, корабли!