Стая

Второй удар оказался гораздо звонче первого, так что я буквально завалился на пол, пропахав скулой холодный каменный пол. Грохот железной двери говорит о том, что Вудсен только что смылся, оставив меня здесь умирать. Господи, если бы я только мог нормально передвигаться…

Едкий дым ударяет в нос. Острое обоняние оборотня позволяет почувствовать запах огня задолго до того, как он начнет бушевать под носом. Однако пожар распространялся по камерам слишком быстро. Нужно что-то делать.

Зарычав, кое-как поднимаюсь и хватаюсь за ручку железной двери. Заклинило. Истерично дергаю ее на себя, но результата никакого. Наклонившись, хватаюсь за ножку табурета и со всей силы расшибаю его об дверь. Стул разлетается в щепки. Пробую фомкой, но даже рычажной силы не хватает, чтобы сдвинуть створку хотя бы чуть-чуть.

— Черт!

В глаза лезет ядовитый дым. Отхожу назад и с разбега ударяюсь в дверь. Еще и еще, пока не начинает болезненно ныть костлявое плечо.

— Пожалуйста, откройте дверь!

В коридоре слышатся крики, комната продолжает наполняться дымом, просачивавшимся сквозь потолок. Настойчиво вбиваюсь плечом в железную поверхность, надеясь, что адреналина хватит на превращение в монстра. Тогда я точно вынесу эту чертову дверь вместе со стеной. Но голод и усталость берут свое.

Организм не выдержит такого превращения. Он больше вообще ничего не выдержит.

В глазах темнеет, и я заваливаюсь на пол. Голова идет кругом, удушливая пелена дыма застывает перед глазами, разъедает горло. Не такой уж плохой конец. По крайней мере, я останусь в своем сознании, а не в теле монстра. Сейчас я практически человек, если не считать того, что я похож на ходячий истощенный скелет.

Где-то вдалеке скрежещет металл, но голова уже слишком тяжелая, чтобы ее поднять. Перед глазами мечутся черные мушки.

— Бруно! Бруно Джексон!

Это ведь ее голос. Тот самый, который однажды пообещал, что на столе Вудсена больше не пострадает ни одно живое существо.

— Джексон, поднимайся! — Неестественно сильная ледяная хватка длинных пальцев смыкается возле моего здорового предплечья. — Ты слышишь меня?!

Болтаю головой взад-вперед. Знакомый мятный запах наполняет ноздри, и я вымученно улыбаюсь.

— Мисс Рихтенгоф?

— Вот черт! — Она поднимает меня на руки, словно тряпичную куклу. — Я тебя вытащу, только, пожалуйста, не дыши слишком резво, слышишь?!

— Слышу…

5

Ощущение тяжести наваливается на свинцовые мускулы. Вместе с ним приходит тупая боль — доказательство жизни. По привычке пытаясь сделать глубокий вдох, не могу найти в себе сил даже для такого простого действия — все мышцы в грудной клетке ноют. Раненую ногу неприятно тянет, но этому я даже рад. Хотя бы не отвалилась. Ужасы старого острова мне всего лишь приснились.

— Глаза открыть можешь?

Вальтерия. Моя любимая черноглазая бука. Ее требовательный голос я ни с чем не перепутаю. От облегчения хочется расплакаться или заорать, но дурман все еще крепко стискивает мышцы. С крепким мятным запахом вампира смешивается легкий аромат цветочных духов.

— Бруно, ты в порядке?

Еще один голос, мягкий и высокий, как перезвон колокольчиков. Приоткрываю глаза и замечаю своих спутников, склонившихся надо мной, словно я уже приказал долго жить.

— Привет, — бормочу я и пытаюсь выдавить улыбку.

— Бруно! — Эстер обрадовано смеется. — Ты нас напугал!

— Это мягко сказано, — мрачно добавляет Вал. Рука вампира ложится на мою щеку, и я с удовольствием утыкаюсь в ее ладонь, ощущая, как счастье накрывает с головой. — Как твоя голова?

— Голова? Голова-то ладно, а вот нога…

Приподнимаюсь и смотрю на свою порванную штанину, перепачканную запекшейся кровью. Организм оборотня позволил ране затянуться достаточно быстро, однако воспаления избежать все равно не удалось.

— Мы тебя подлатаем, — обещает Вал, продолжая бережно поглаживать меня по щеке. — Выглядит не так уж и плохо.

— Ну да, — ворчу я. — Как будто я пнул шершня, а он не постеснялся дать сдачи.

Позади Вальтерии замечаю мирно спавшего Байрона — он храпит как чертов камнепад. Коротко остриженные волосы отросли, массивный подбородок покрыла белесая щетина.

— А где Терри? — тихо спрашиваю я.

Вал кивает на Эстер. Девушка бережно гладит по волосам мальчика, дремлющего на ее коленях. Густые темные волосы, курносый нос — полная противоположность своей сестре со светлыми вьющимися локонами ниже плеч.

— Все будет хорошо, — улыбается Эстер. — Им просто нужно немного больше времени.

Она продолжает ерошить пушистые волосы брата. Я сажусь на полу и тихо хмыкаю — мышцы все еще не слушались. Реальность смешивалась со сном про остров Морбатор, и я встряхиваю головой. Пещера слегка покачивается перед глазами.

— В чем дело?

Вал прощупывает пульс Байрона и на мгновение отвлекается, настороженно глядя в мою сторону.

— Просто сон вспоминаю. Ничего особенного.

— Сон? — удивляется вампир.

Обычно мы не спим, а впадаем в анабиоз. В этом состоит еще одно наше отличие от людей.

— До сих пор не могу прийти в себя, — честно признаюсь я. — Словно на машине времени прокатился.

— И что тебе снилось?

— Ты.