Стая

Хэлл собирается что-то возразить, но, кажется, у него нет аргументов. Похлопав меня по плечу и пожелав удачи, он направляется в наш с ним номер. Кажется, все пташки расселись по веткам и мне теперь негде отсыпаться. С Байроном я ни за что не лягу — он ужасно храпит. Тяжело вздохнув, отправляюсь в комнату номер девять, дверная ручка которой перепачкана землей и кровью.

Надеюсь, меня не выпнут.

— Стучаться не учили?

Я закатываю глаза. Как и ожидалось, вампир не отправилась ни в душ, ни в постель. Сидя за небольшим столом, она вращает в пальцах какую-то блестящую штуковину, рассматривая ее на просвет. Выглядит Вал просто ужасно: бинты пропитались бордовой спекшейся кровью, побледневшее лицо перепачкано землей, а руки дрожат.

— Что это? — спрашиваю я.

— Лови.

Вампир кидает шарик, и я едва успеваю среагировать, чтобы вовремя протянуть руку. Внимательно рассмотрев искореженный кусочек металла, пожимаю плечами.

— Какой-то чип?

— Вообще-то это пуля. — Рихтенгоф сцепляет пальцы в замок. — Ее Эстер вытащила самой последней.

— Почему я не обжег руку?

— Верхний серебряный слой предназначен для того, чтобы проникнуть сквозь кожу. К счастью для кожи на твоих пальцах, он успел раствориться в моих тканях.

— Где ты ее достала? — Я вращаю шарик, поднеся его ближе к глазам.

— Эстер заботливо припрятала пули в мой несессер, а его вы вернули на место. — Рихтенгоф похлопывает себя по карману брюк. — Между прочим, девушка не из робкого десятка. Будь я на месте хрупкого смертного существа, никогда бы не решилась резать вампира, отравленного токсином.

— Он правда мог тебя убить?

— Да, и ему хватило бы пяти минут, — ровным голосом констатирует Вал. — Токсин настолько мощен, что его воздействие равносильно резкому удушению. Он создан искусственно. Уоллес знал, как он сработает на теле вампира. Поэтому я и приказала всем бежать.

— Откуда он взял эту пакость? — спрашиваю я, заметно нервничая. — Не знал, что тебя можно отравить.

Вал молча смотрит перед собой невидящим взглядом, словно не услышав мой вопрос. И я понимаю причину ее замешательства — до этого дня мы оба боялись только прямого воздействия огня. Я кладу шарик обратно на стол.

— Его можно подмешать в еду? — спрашиваю я.

— С пистолетом все пройдет гораздо надежней, — нехотя отвечает вампир, бросая короткий взгляд на полурастворившийся кусочек металла. — Если выстрелить в меня, скажем, обыкновенным серебром, то ранение начнет затягиваться практически мгновенно, а ткани организма за каких-нибудь полчаса расщепят этот драгметалл на молекулы.

— Поэтому пули доработали, решили заправить серебряные гильзы ядом. — Я нервно кусаю губу. — Когда внешняя оболочка растворится — начнется отравление. И его будет не остановить — кожа затянется и запакует все внутри.

— Беспрепятственное попадание в мышцы, быстрая смерть, — задумчиво говорит Вал, словно цитируя одну из своих лекций. — Вот, что бывает, когда знания попадают в руки психопатов.

— О чем ты? — Я хмурюсь. — Какие знания?

— Похищенные страницы дневника. — Вал понижает голос до шепота. — Вот оно, то самое нечто, за которым мы приплыли. Это была часть моих исследований из дневника. Это я открыла токсин Ультимум Спиритум.

Последняя ее фраза грохочет в ушах, выбивая из равновесия. Можно подумать, что вампир пошутила, но она совершенно серьезна. Покачнувшись на ногах, я для верности встряхиваю головой.

— Этого не может быть. Это не ты.

— Я, — твердо говорит Рихенгоф. — Почти десять лет исследований и опытов, чтобы обнаружить ту самую пропорцию, которая может убить вампира или оборотня. Это стоило мне титанических усилий.

— Опытов?! — вскидываюсь я. — Ты пробовала токсин на… на чем-то живом?!

— Само собой. Иначе как бы я рассчитала идеальное количество яда?

Не могу поверить своим ушам. Предсказание Гийома о знаниях, спрятанных на острове, вели к дневнику моей самой любимой Вальтерии. К токсину, которым она хотела убивать.

— Тогда чем ты, черт побери, отличаешься от Вудсена?! — Чувствую, что мне не хватает воздуха. — Тоже пробовала его на оборотнях, выясняя, сколько отравы надо ввести?!

— С ума сошел? — холодно осведомляется Вал. — Я похожа на того, кто будет проверять токсин на других существах?

— Ты сама только что сказала об исследованиях на чем-то живом!

Вал наклоняется и резко засучивает перепачканную землей штанину. На ее лодыжке тянутся круглые узоры шрамов.

— Ты стреляла себе в ногу?

— На это я имею право? — с нажимом спрашивает она и одергивает брюки. — Поверить не могу, что ты такого мнения обо мне.

— Зачем его вообще разрабатывать?! — вскидываюсь я. — Зачем давать кому-то возможность убить нас за несколько минут?!

— Это мое дело, — отрезает Вал.

— Создавать мощные ядовитые пули — твое дело? — Я повышаю голос. — Серьезно, Рихтенгоф?!

— Ты не поймешь.

Я вскипаю как электрический чайник. В последнее время загадочность вампира невероятно раздражает. Я знаком с ней уже сотню лет и с каждым днем все чаще сомневаюсь, что знаю ее настоящую.