Стая

Агрессивный настрой собравшихся мигом повернулся против сибиряков. Почти все рвались тут же отправиться в путь и показать сибирским валенкам, каково между своими крысятничать… Мухомор и рад был бы их всех сплавить, да не сложилось. Кастет заявил, что большая толпа вызовет больше подозрений, да и кто-то должен остаться здесь, за «Салютом» да за сейфом с документами приглядывать (между слов слышалось: и за Мухомором тоже).

В результате долгих прений Мухомор остался-таки командиром — с весьма ограниченными, впрочем, правами. Состав сибирской экспедиции определили в девять бойцов, с Кастетом во главе. Тут же начали собираться, послали в Питер человека за билетами (и чтобы взял в разные вагоны; и в самом деле — ни к чему всей толпой светиться), укладывались, паковали оружие — в основном короткоствольное, багаж не должен вызывать подозрений своими габаритами…

К вечеру посланец вернулся, билеты нашлись для всех, на завтрашний поезд, — волна пассажиров, везущих детей к началу учебного года, как раз схлынула.

Мухомор, с дальним умыслом, пошел на еще одно грубое нарушение дисциплины: выкатил отвальную, десятилитровую канистру со спиртом. Посидели… Сам почти не опьянел — загодя принял две капсулы, весьма препятствующие означенному процессу, да еще, вдобавок к хитрой химии, проглотил полстакана растительного масла — средство дедовское, проверенное. Сидел, слушал пьяные разговоры, прикидывал, как избавиться от остающихся… Кое-что придумал — и рано поутру, когда все, кроме постовых, спали здоровым похмельным сном, воплотил придумки в жизнь.

Утро тянулось липко и медленно — команда поднялась, похмелилась остатками огненной воды, — разрешения у Мухомора никто и не подумал спрашивать, и он пожалел, что среди здешних запасов не нашлось флакона с каким-нибудь цианидом, это сильно бы упростило дело.

Потом все вообще покатилось кувырком: долго лаялись, кому идти под дождь, в наружное охранение, — кончилось тем, что не пошел никто. Слонялись по «Салюту», все при оружии, все настороженно поглядывали друг на друга, — а в особенности на тех, кто пытался уединиться вдвоем или втроем, хотя бы и с безобидной целью перекинуться в картишки…

Мухомор прекрасно видел, с какой скоростью боевое подразделение превращается в вооруженный сброд, но не пытался ничего предпринять. Так оно даже лучше.

После обеда Кастет и его подчиненные отбыли в Питер, все уже в цивильном. Отвезти их на вокзал и пригнать обратно микроавтобус предстояло бойцу, откликавшемуся на прозвище Киргиз, хотя по жизни был он башкиром-полукровкой.

Этот киргизобашкир — замкнутый, нелюдимый, вечно держащийся особняком и очень жадный до денег — стал единственным человеком, кого Мухомор посвятил в свои план, касающийся прочих обитателей «Салюта» (за исключением, разумеется, завершающей части плана, относящейся уже непосредственно к Киргизу). Причем Мухомор вполне допускал, что жадный азиат затеет сыграть свою игру. Но в одиночку выполнять задуманное слишком рискованно, а узкоглазый чуркан не имеет самой важной, самой главной информации — и попросту не способен выбрать надлежащее время для удара…

Опять потянулось томительное ожидание… Наверное, если бы и в самом деле пришлось неделю, а то и дольше, поджидать Кастета с добычей — кончилось бы тем, оставшиеся попросту бы перестреляли друг друга.

Дело шло к вечеру. Потихоньку смеркалось, и Мухомор подумал, что пора бы уж Киргизу вернуться — хотя сам приказал ему по трассе не гнать, на неприятности не нарываться…

И тут на улице, в отдалении, грохнул взрыв. Бойцы всполошились, кинулись к окнам. Мухомор тоже изумился — ничего подобного его план не предусматривал. После паузы взрыв повторился — рвануло с другой стороны здания, причем гораздо ближе.

Когда громыхнуло в третий раз, Мухомор сообразил, что происходит. Минометный обстрел…

В игру вмешалась какая-то новая, непонятная сила.

3

Руслан, скрытно подбираясь к зимовью, понятия не имел, что почти в точности копирует действия Матвея Полосухина. Разве что подкрадывался чуть с другого направления, и двигаться так же бесшумно, как старый таежник, не умел.

Мотоцикл он оставил за несколько километров — чтобы и не бросался в глаза с заросшей лесной дорожки, и выкатить на нее можно было достаточно быстро.

План был прост, проще некуда: повздорить немного с теми, кто окажется у избушки, потом поиграть с ними в догонялки в тайге, добежать до мотоцикла и уйти в отрыв. Не слишком быстро уйти, и оставляя хорошо заметные следы — так, чтобы погоня настигла у заброшенной базы неведомо какой экспедиции… И у свежей могилы Ростовцева.

Что на зимовье окажутся интересующие его люди, Руслан не сомневался.