Сталин. Большая книга о нем

британским министром иностранных дел Энтони Иденом подмосковного фронта во второй

половине декабря 1941 года заявил:

— Русские были два раза в Берлине, будут в третий раз…

Неисправимые сталинисты могут расценить такое пророчество как свидетельство

прозорливости вождя. Но мне представляется, что он и тут играл роль оптимиста. В узком кругу

он не раз в те дни признавался, что «потеряно все, что было завоевано Лениным», что не

избежать катастрофы. Наигранной бодростью он прикрывал свое неверие в народ, презрительно

обзывая аплодировавшую ему толпу «дураками» и «болванами». Но именно этот нелюбимый и

пугавший его народ, жертвуя десятками миллионов жизней своих сынов и дочерей, сделал его

пророчества явью».

Лично к своему переводчику Сталин всегда относился индифферентно. Порой тому

казалось, что Сталин смотрит словно сквозь него, даже не замечает присутствия этого человека,

как, скажем, находящейся в кабинете мебели. Но он, как вскоре выяснилось, в каждом случае

сам выбирал одного из двух переводчиков. Иной раз, когда предстояла беседа с американцами,

вызывали Павлова, а к англичанам Бережкова, хотя США были в компетенции последнего, а

Великобритания — Павлова. Бывало и так, что в течение нескольких недель приглашали только

кого-то одного, независимо от того, с кем происходила беседа. Второму в таких случаях было не

по себе, он нервничал и терялся в догадках: чем не угодил «хозяину», что вызвало его

неудовольствие? Но потом все снова входило в норму, никаких замечаний не делали, а

переводчики, разумеется, не осмеливались выяснять. Может быть, это была маленькая игра,

чтобы держать их в напряжении и в состоянии «здоровой конкуренции».

У Сталина был своеобразный юмор. Рассказывали, что однажды начальник

Политуправления Красной Армии Мехлис пожаловался Верховному Главнокомандующему, что

один из маршалов каждую неделю меняет фронтовую жену. А затем спросил: что будем делать?

Сталин с суровым видом долго молчал. Ответил неожиданно, с лукавой усмешкой:

— Завидовать будем…

В ином случае Сталин на протяжении нескольких военных лет время от времени донимал

другого маршала вопросом: почему его не арестовали в 1937 году? Не успевал тот раскрыть рот,

как Сталин строго приказывал: «Можете идти!» И так повторялось до конца войны. Жена

маршала после каждого подобного случая готовила ему узелок с теплыми вещами и сухарями,

ожидая, что ее супруг вот-вот угодит в Сибирь. Настал день Победы. Сталин, окруженный

военачальниками, произносит речь:

— Были у нас и тяжелые времена, и радостные победы, но мы всегда умели пошутить. Не

правда ли, маршал… — И он обращается к злополучному объекту своих "шуток"».

О некоторой специфике службы переводчик вспоминает: «У меня порой возникали

сложности с составлением телеграмм нашим послам в Лондоне и Вашингтоне. Их проекты

следовало приготовить сразу же после беседы, пока Сталин еще оставался у себя.

По своей подпольной привычке Сталин работал всю ночь, и прием дипломатов обычно

проводился поздно, а то и на рассвете. Беседа иногда продолжалась два-три часа, но телеграмма

должна была занимать не более двух страниц. Продиктовав, я снова отправлялся в кабинет

Сталина. Он просматривал текст, делал те или иные поправки и подписывал. Но бывало и так,

что его не устраивал мой вариант. Это его раздражало. Правда, груб он не был, просто укорял:

— Вы тут сидели, переводили, все слышали, а ничего не поняли. Разве это важно, что вы

тут написали? Главное в другом…

Понимая, что я старался, но не сумел, а значит, давать указание «переделать»

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

233

бессмысленно, говорил:

— Берите блокнот и записывайте…

И диктовал по пунктам. После этого не стоило особого труда составить новую

телеграмму. Все же всякий раз, когда случалось такое, долго оставался неприятный осадок».

Глава 7. Черчилль У. Первая встреча мировых лидеров

Уинстон Черчилль (1874—1965) — британский государственный деятель, журналист и

писатель. В 1940—1945 гг. и в 1951—1955 гг. был премьер-министром Великобритании.

Лауреат Нобелевской премии по литературе. Самые известные сочинения: «Мировой кризис»,

«Неизвестная война: Восточный фронт», «Размышления и приключения», «Вторая мировая

война».

Черчилль вспоминает о встрече со Сталиным в августе 1942 года. Тогда он прибыл в

Кремль и впервые встретился с великим революционным вождем и мудрым русским

государственным деятелем и воином, с которым в течение следующих трех лет ему предстояло

поддерживать близкие, суровые, но всегда волнующие, а иногда даже сердечные отношения.

Совещание продолжалось около четырех часов. Поскольку второй самолет, в котором