Сталин. Большая книга о нем

Конечно, отличился не один Тухачевский. Сменивший его на этом посту Григорий

Иванович Кулик легко поддался, например, на слухи о немецких разработках новых танков,

неуязвимых для тогдашней противотанковой артиллерии. Немцы действительно еще в 1936-м

начали разработку танка, впоследствии знаменитого под именем «Тигр», но в рамках их

концепции ведения боевых действий он был не обязателен: не зря серийное производство

началось только к концу 1942-го. Да и трофейные французские танки с броней в 60—80 мм

немцы использовали разве что при редких атаках на особо укрепленные районы. Так что

начатые по инициативе Кулика разработки нового поколения артиллерии остались не

востребованы. Зато производство пушек, реально необходимых стране, перед войной заглохло.

Словом, уже в 1939-м Джугашвили пришлось всерьез влезать в разработку вооружений.

Конечно, не в качестве конструктора. Но формулировать требования к новым образцам и

выбирать среди представленных вариантов он был вынужден едва ли не единолично. Военные

могли разве что помогать ему ответами на его въедливые вопросы.

Примеров участия Джугашвили в перевооружении можно приводить множество. Поэтому

ограничимся ярчайшим.

Танковые гусеницы работают в пыли, поэтому очень быстро изнашиваются. Только во

второй половине 1930-х годов разработаны сплавы, способные обеспечить пробег в несколько

тысяч километров. До того приходилось искать иные способы перемещения танков на большие

расстояния. Французы создали многоколесные автотранспортеры для подвоза танков к самому

полю боя. Американские и немецкие конструкторы спроектировали несколько вариантов

колесного хода на самих танках. Один из них — американского конструктора Кристи, с

натянутыми на ведущие колеса съемными гусеницами — СССР купил для лицензионного

производства под маркой БТ — быстроходный танк.

К моменту появления марганцовистых сталей для гусениц БТ претерпел немало

модификаций, стал совершеннейшим в советских войсках и одним из лучших в Европе.

Понятно, военные и производственники хотели развивать эту схему дальше. Вдобавок высокая

скорость танка обещала множество вариантов его боевого применения.

Но сложность колесно-гусеничного хода ограничила возможности танка в целом.

Допустимая нагрузка на резиновые бандажи колес стала непреодолимым барьером для

наращивания брони. Да и мест, удобных для движения на колесах, в нашей стране куда меньше,

чем нужно для свободного маневрирования в ходе боевых действий (не зря бывший политрук

танковой роты, затем легальный клерк женевского представительства главного

разведывательного управления генерального штаба Советской армии, а ныне британский

пропагандист Владимир Богданович Резун объявил БТ созданными исключительно для пробега

по германским автострадам, чье строительство началось через несколько лет после

развертывания серийного производства БТ).

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

381

Известный исследователь примененных Джугашвили методов управления Владимир

Михайлович Чунихин в статье «Зачем Сталину была нужна власть?» цитирует воспоминания

генерал-лейтенанта (в ту пору — майора) Александра Александровича Ветрова. 4 мая 1938 года

на одном из множества совещаний, посвященных перевооружению Рабоче-Крестьянской

Красной армии, Ветров доложил об опыте боевых действий танкового полка, где был

заместителем командира, в Испании. Там уже обозначилось насыщение войск

противотанковыми пушками, легко справляющимися с противопулевым бронированием БТ.

Джугашвили, выслушав доклад, заинтересовался взглядом Ветрова на колесно-гусеничный ход.

Тот попытался сослаться на коллективное одобрение этой схемы в полку (а в мемуарах

упоминает: к началу совещания он уже знал, что Автобронетанковое управление также всецело

настроено на дальнейшее развитие этого направления). Но Джугашвили все же вытянул его

личное мнение. Как инженер, Ветров был за чисто гусеничный ход, упрощающий и

конструкцию, и уход за ней. Завязался жестокий спор. Большинство присутствующих —

включая военачальников и конструкторов — выступало за дальнейшее развитие существующей

схемы. Только сам Джугашвили голосовал за полный отказ от колес. В конце концов совещание

решило параллельно с дальнейшим развитием колесно-гусеничного БТ проработать и его

гусеничный вариант. Так зародился будущий Т-34 — по совокупности показателей лучший,

невзирая на унаследованные от БТ неудачные решения, танк Второй мировой войны.

На всех дальнейших этапах его проектирования и модернизации Джугашвили тоже