Сталин и евреи

Сталинский протест против разоблачения псевдонимов и открытая квалификация этого как антисемитизма кажутся странными. У Симонова было впечатление, что он присутствует на спектакле. Ему было ясно, что за кампанией стоял Сталин, об этом и Эренбург узнал от Фадеева. Боялся ли Сталин, сам носитель псевдонима, скрывавшего его нерусское происхождение, что лавина русского шовинизма, которую он привел в движение, в один прекрасный день накроет и его? Очевидно, в то время как его органы безопасности собирали материалы о мнимом еврейском заговоре, он хотел обуздать открытый антисемитизм, чтобы не слишком рисковать своей репутацией в глазах международной левой общественности.

Искоренение «космополитизма»

В понятие «космополитизма» не вкладывался отрицательный смысл ни в начале 1930-х гг., ни во время патриотического поворота, начавшегося с 1937 г.⁸ Только когда ЦК ВКП(б) принял новые тезисы Жданова, началось время «ждановщины», а с ней и расцвет борьбы с космополитизмом. Жданов, главный оратор на совещании, на котором осенью 1946 г. был основан Коминформ, призванный служить заменой Коминтерна, распущенного Сталиным в 1943 г., в августе 1946 г. провозгласил партийные директивы для деятелей культуры. Все отклонения от канона социалистического реализма как единственно верного художественного метода считались «формализмом» и «эстетством». Примерами нового ужесточения духовной тирании стала судьба журналов «Звезда» и «Ленинград», а также Анны Ахматовой и Михаила Зощенко (оба не были евреями). Вся кампания направлялась против Запада, который считался противником в будущей войне, и политика в области культуры должна была сплотить ряды против врага. Все западное попало под подозрение, и любое признание Запада клеймилось как «низкопоклонство». Чтобы принизить достижения Запада, все средства массовой информации рассказывали об открытиях, которые первыми совершили русские. Типичным для этой истерии было и запрещение с 1947 г. (до 1953 г.) браков советских граждан с иностранцами.

Вскоре в кампании обнаружились антисемитские нотки. Уже в 1946 г. критик-еврей Исаак Нусинов был обруган в газете «Культура и жизнь» «бродягой беспачпортным», «искажающим на западный лад» национального поэта Пушкина и, как вампир, похищающим у него «русскую душу»⁹. Так старые антисемитские стереотипы не имеющих родины, вечно странствующих евреев слились с типичной для России комбинацией антиеврейских и затаенных антизападных предрассудков. При Иване Грозном евреи считались пособниками враждебной Польши, во время Первой мировой войны депортировались как мнимые сторонники немцев, теперь же, с их неприятием всего «истинно русского», оказались ославленными в качестве пятой колонны Запада во главе с американцами.

После того как в январе 1949 г. статьи против театральных критиков придали кампании «против космополитов» открыто антиеврей-скую окраску и тем самым дали сигнал для травли, во всех учреждениях науки и культуры состоялись собрания, на которых разоблачали мнимых космополитов. При этом в самых первых рядах жертв стояли евреи. Им вменялись в вину научные «ошибки», например переоценка западных исследований или терпимое отношение к «буржуазному объективизму», обогащение, стремление к высоким должностям и кумовство в подборе кадров, причем последнее обвинение нередко звучало как «евреи берут на работу только евреев». Научные журналы печатали специальные номера, посвященные космополитизму с многостраничными списками его защитников, которые, как, например, в «Вопросах истории», содержали практически одни лишь еврейские имена¹⁰.

Массовые увольнения евреев

Увольнялись и подвергались преследованиям педагоги, журналисты, деятели искусства и науки еврейского происхождения, в том числе и те, которые никогда не занимались еврейскими темами. Волна чисток захватила даже средний и высший командный состав армии. С 1949 по 1953 г. были досрочно уволены со службы 63 генерала, 270 полковников и подполковников-евреев. Они мужественно сражались во время войны, получали тысячи высших отличий за храбрость, но теперь это не имело значения. В 1950 г. среди 1316 депутатов двух палат Верховного Совета было только пять евреев, включая Кагановича и Эренбурга. Единственное нарушение, совершенное заслуженными и тем не менее уволенными гражданами, заключалось в «пятом пункте» паспорта, «национальность», где указывалось «еврей».

В одном только Госплане было уволено 300 сотрудников-евреев. В начале марта 1949 г. редакторы «Правды» проводили многочасовые заседания, в ходе которых была разоблачена группа, состоявшая из четырех евреев и одного русского. Виновным пришлось признать себя даже Давиду Заславскому, вернейшему среди верных Сталину евреев — работников печати, — из-за своих контактов с Михоэлсом и Шимелиовичем, членства в ЕАК и приобретения абонемента в Еврейский театр. Когда в том же месяце других еврейских журналистов уволили из редакции «Правды», ему пришлось оставить руководство кафедрой журналистики в Высшей партийной школе при ЦК ВКП(б).