Сталин и евреи

Те же имена встречаются в деле Исаака Бабеля, считавшегося одним из больших русских писателей. Ему, в частности, вменялось в вину, что в «Конармии» он уделил слишком большое внимание описанию жестокостей гражданской войны, в том числе погромов, и недостаточно показал руководящую роль партии. Эти замечательные рассказы принадлежат к числу немногих в советской литературе, в которых тема участия красноармейцев в погромах не выносилась за скобки. У Бабеля намеревались выбить признание в том, что он в заговорщической организации должен был возглавить писателей, Эйзенштейн — деятелей кино, а Соломон Михоэлс — театральный сектор¹³. Мейерхольд и Кольцов были казнены 2 февраля 1940 г. Неделей раньше пули расстрельной команды оборвали жизнь Бабеля.

Таким образом, первая тень на будущего председателя ЕАК упала довольно давно. Во время процесса против ЕАК Перец Маркиш подчеркивал, что Михоэлс самое позднее с 1938 г. обратил на себя особо пристальное внимание властей предержащих. Знаменитый актер был одним из четырех ораторов на антифашистском митинге в Московской консерватории, созванном для осуждения ноябрьских погромов в Германии. Это собрание советской интеллигенции транслировалось на весь мир. Несколькими днями позже, по словам Маркиша, секретарь партбюро Союза советских писателей осведомился у него по телефону, «кто такой этот Михоэлс»: «Это значит, что уже тогда на Михоэлса обращали определенное внимание. Ни для кого не секрет, что речь Михоэлса имела колоссальный успех и его имя было известно в ЦК». К моменту основания ЕАК Михоэлс отнюдь не был совершенно неизвестным «националистом» — он находился у органов власти под подозрением.

Может быть, Михоэлсу в 1940 г. спасло жизнь то обстоятельство, что следователи не смогли вынудить арестованных сделать все нужные «признания».

3.2. Преследование и спасение — евреи во время германо-советского пакта

Сообщение о заключении пакта Молотова — Риббентропа в августе 1939 г. из всех граждан СССР оказало наиболее тяжелое воздействие на три миллиона советских евреев. В начале войны 27-летний летчик Марк Галлай летал на бомбардировщике, в разработке которого принимал участие. Во время одного из боевых вылетов он был сбит и после трехнедельного побега с места аварии сумел добраться до своих. Позже он испытывал первый реактивный самолет советских ВВС «МиГ-9», стал полковником и Героем Советского Союза. Через 25 лет после вторжения вермахта в СССР Галлай писал в журнале «Новый мир» о чувствах, которые разделял с большинством своих еврейских сограждан:

«Странными, непонятными для нашего поколения были двадцать два месяца между заключением договора о ненападении с Гитлером и началом войны… Договор большинство из нас восприняло как горькое лекарство — противно, но нужно. Однако дальше начались вещи, совсем уж непонятные. Фашистов перестали называть фашистами — ни в печати, ни в мало-мальски официальных докладах и речах найти это слово стало невозможно… Да, — нелегко было понять, что к чему!»¹⁴

По мнению многих историков, заключение пакта Молотова — Риббентропа 23 августа 1939 г. отмечает момент начала Второй мировой войны. «Пакт о ненападении» между Германией и Советским Союзом был фактически пактом о нападении на Польшу, которая оказалась разделенной в четвертый раз в своей истории. Советский Союз открыто дал понять своему союзнику, Германии, что он вступит на польскую территорию только после победы над этой страной, чтобы, как гласило официальное обоснование, прийти на помощь оказавшимся под угрозой украинцам и белорусам. О помощи евреям, которые также были угнетенным меньшинством в польском государстве, не прозвучало ни слова. Из 3, 3 млн евреев Польши 2, 1 млн чел. жили на территориях, оккупированных Германией, а 1, 2 млн чел. — на территориях, аннексированных Советским Союзом.

Восточная Польша под советским господством

Красная армия заняла территорию площадью в 200 тыс. км², на которой проживало 13 млн чел., в большинстве своем украинцы и белорусы. Поляки составляли треть населения, евреи — около одной десятой. 230 тыс. польских солдат, среди них 25 тыс. евреев, оказались в советском плену. Все военнопленные офицеры были отправлены в лагеря в Козельске, Старобельске и Осташкове. Гражданское население в момент вступления Красной армии 17 сентября 1939 г. отчасти дружески приветствовало ее как вероятного противника Германии. Советская пропаганда оправдывала аннексию в глазах украинского и белорусского населения как акт национального и социального освобождения из-под власти польских панов. Среди меньшинств, включая евреев, эта пропаганда часто падала на благодатную почву. В первые дни казалось, будто Красная армия действительно предлагает защиту, тем более что в Восточной Польше украинские националисты устраивали еврейские и польские погромы, а массированные бомбардировки со стороны немецких ВВС имели следствием большие жертвы среди гражданского населения Западной и Центральной Польши.