Сталин. После войны. Книга 1. 1945–1948

Одним из самых драматических эпизодов Потсдамской конференции стало сообщение Трумэна Сталину о наличии у США атомного оружия. Президент США долго думал, как это лучше сделать, и даже советовался по этому поводу с Черчиллем. В итоге вечером 24 июля 1945 года Трумэн как бы невзначай сказал Сталину, что Штаты создали новое оружие необыкновенной разрушительной силы. Советский лидер остался совершенно спокойным, не выразив никаких эмоций. Трумэн и Черчилль сделали вывод, что Сталин не понял, о чем речь. На самом деле он все понял, просто не подал виду.

Вернувшись с заседания, Сталин рассказал В. М. Молотову о состоявшемся разговоре с Трумэном. Молотов тут же сказал:

– Цену себе набивают.

На что Сталин усмехнулся:

– Пусть набивают. Надо будет переговорить с Курчатовым об ускорении нашей работы[97].

5 августа 1945 года Сталин отправился на поезде в Москву. На следующий день США сбросили атомную бомбу на Хиросиму.

Помимо заседаний, сложная дипломатическая игра шла в кулуарах. Лидеры и члены делегаций общались на приемах, ходили друг к другу в гости. С этой не менее важной частью дипломатической работы связано несколько занимательных историй. Одну из них рассказал маршал Г. К. Жуков. Во время приема первым слово взял президент США и поднял тост за Верховного главнокомандующего Вооруженными Силами Советского Союза И. В. Сталина. Тот в ответ предложил тост за У. Черчилля.

«Совершенно неожиданно У. Черчилль предложил тост за меня. Мне ничего не оставалось, как предложить свой ответный тост. Благодаря У. Черчилля за проявленную ко мне любезность, я машинально назвал его “товарищ”. Тут же заметил недоуменный взгляд В. М. Молотова и несколько смутился. Импровизируя, я предложил тост за «товарищей по оружию», наших союзников в этой войне – солдат, офицеров и генералов армий антифашистской коалиции, которые так блестяще закончили разгром фашистской Германии. Тут уж я не ошибся. На другой день, когда я был у И. В. Сталина, он и все присутствовавшие смеялись над тем, как быстро я приобрел “товарища” в лице У. Черчилля»[98].

Поскольку Черчилль проиграл выборы, то в разгар конференции он ее покинул, уступив место лидеру победивших лейбористов. Сразу скажем, что на позиции Великобритании это никак не сказалось. Когда же Черчилль уезжал, Сталин дал для него прощальный концерт с участием лучших советских артистов.

Отношения между союзниками становились все более жесткими. Вашингтон и Лондон постепенно возвращали мир к довоенной ситуации, когда основой их политики была старая «добрая» русофобия, которая на этот раз была завернута в антисоветскую обертку. Потсдамская конференция станет последним мероприятием, в котором главы трех стран лицом к лицу обсудят вопросы мировой политики. Но тогда этого не знал никто.

Война с Японией

Для Сталина было важно вступить в войну против Японии, чтобы получить новые козыри в торге с Западом, но уже на азиатском направлении. Целями советской политики было не только возвращение половины острова Сахалин, который Россия передала японцам по итогам Русско-японской войны 1904–1905 гг.[99] Как разгром Гитлера открывал России-СССР путь к доминированию в Европе, точно так же разгром милитаристской Японии открывал путь к усилению влияния Советского Союза на азиатском направлении. В случае помощи Китаю в освобождении от японцев Москва могла претендовать на возвращение баз на китайской территории, которые русская армия и флот потеряли в начале ХХ века.

Позиция правительства США по поводу вступления СССР в войну против Японии менялась в зависимости от общей ситуации в мире. На следующий день после японской атаки на Пёрл-Харбор с просьбой к Сталину обратился президент Рузвельт. При этом больше всего американцев интересовала территория СССР для нанесения массированных бомбовых ударов по территории Японии. На это Сталин ответил: «Объявление состояния войны с Японией со стороны СССР ослабило бы сопротивление СССР гитлеровским войскам и пошло бы на пользу гитлеровской Германии. Мы думаем, что главным нашим врагом является всё же гитлеровская Германия»[100].

Во время встреч с западными «партнерами» Сталин демонстрировал им свою готовность участвовать в продолжении Второй мировой войны с Японией, но только после окончания Великой Отечественной войны с Германией. На одной из конференций глава СССР пригласил для просмотра кинофильма членов Политбюро, глав английской и американской делегаций, послов США и Англии. Смотрели «Волочаевские дни» – картину об освобождении Сибири и Приморья от японских интервентов.

«По ходу картины Сталин несколько раз обращался к госсекретарю США Хэллу, комментируя различные эпизоды и вспоминая о том периоде борьбы советского народа против японских оккупантов. После одного из эпизодов Хэлл, наклонившись к Сталину, взволнованно произнес: