Читаем Сталинградские новеллы полностью

Соседи здесь общаются совсем не так, как в России. Они все обеспеченные люди, основную энергию и интересы растрачивают в церквях, так что друг к другу не ходят. Так, разве по нужде соберутся у кого-нибудь за воротами и проведут небольшую «летучку», так сказать, обменяются новостями, мнениями и тут же юркнут в свои комфортабельные «хаты». Да, оно и понятно, ведь не сходишь же к соседям занять соли или луковицу, я уж не говорю о деньгах на хлеб.

Ну а что касается общих молитв и посещений, то это предание прошлых времён, времён гонений. Мы говорим об общей системе, но в любом случае везде и всюду в мире есть частные, исключительные варианты, которые не подпадают под это общее. В любом обществе, среди любых слоёв населения имеются исключения, и каждый человек обычно находит равного себе по интеллекту или интересам; это касается и соседей. Я, например, человек довольно-таки коммуникабельный, хотя по складу души – интроверт; по возможности стараюсь общаться с теми, кто нуждается в этом общении и кого я чем-то интересую. Навязываться никому не собираюсь и веду себя нейтрально, не выпячиваюсь. С обоюдного согласия нанёс визиты нескольким соседям, познакомились и обменялись дружескими жестами.

Один из моих соседей через частокол как-то поприветствовал меня и с сарказмом спросил:

– Ну как там, хорошо видно сверху?

Я понял так, что он был озабочен некими незавершёнными проблемами с прежними жильцами нашей квартиры и его постоянно гложет зуд, разогреваемый внутрисемейными разговорами на кухне. Некоторым людям комплекс неполноценности подсказывает, что кто-то за ними следит, постоянно подглядывает; это самовнушение держит их в напряжении и не даёт расслабиться.

Я ответил на приветствие соседа и добавил:

– Да, Степан, не говори, сверху, оказывается, очень хорошо видно. Понимаешь, мы даже раздумали покупать телевизор и решили обойтись без оконных гардин. Это сколько же мы можем сэкономить! А сверху действительно открывается такой пейзаж, что никакой картинной галереи не нужно, особенно завлекает крыша твоего дома, а чего стоит твоя дворняжка, виляющая хвостом! Я лично потерял всякий интерес к литературной деятельности. Утром, как только просыпаюсь – протру глаза и бегом к окнам. Так и стою до вечера, отмечая в блокноте каждую твою выловленную рыбку!

Не знаю, как он понял мой юмор и что запомнил из сказанного, но в любом случае я за полгода от него не приметил даже признаков хотя бы формального приглашения. Да и неудивительно, русская «совковость» распространяется по миру семимильными шагами, причём без скидки на образование, интеллект, достаток или веру; оттенки могут быть различными, но суть одна. Хотя, каюсь, – моим нестандартным вкусам угодить очень трудно.

Но, однако, я обещал познакомить вас с тем моим соседом, о котором в дальнейшем и пойдёт речь.

У него был ухоженный двор и такой же дом с высоким цоколем. Видно, что дом построен не по европейским или американским стандартам, а с добавлением элементов своего, личного, и в симбиозе всё выглядело как некое ретро. Сразу бросалось в глаза, что хозяин на все руки мастер. Имя его я уже называл. И совсем неважно… – то есть как неважно, очень даже важно – в общем, Анатолий болен, прикован к постели, но не в полном смысле этого слова, конечно.

Я даже не хочу углубляться в подробности диагнозов и болезней, считаю это излишней тратой времени и нервов. Ведь болезней в мире столько, что даже сами врачи не могут за ними уследить, что же о нас тогда говорить. Все мы когда-то чем-то болели или будем болеть. И дай-то Бог, чтобы болезни нас не посещали часто и гостили недолго.

Анатолий со своим букетом болезней справляется стойко, не без своей хозяйки и помощницы, конечно. Его жена, Настя, умеет делать всё и везде успевает, но от дальнейших похвал я воздержусь, так как этикет не позволяет мне уделять излишнее внимание жене своего друга. И тем более хвалить в данном случае положено самого больного, который терпит сильные боли и неудобства. У Анатолия обе ноги не действуют, и он вынужден передвигаться на коляске, зато руки у него – золотые, может, серебряные или железные, не знаю, но руками он может делать всё и даже частично обслуживает себя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Боевые асы наркома
Боевые асы наркома

Роман о военном времени, о сложных судьбах и опасной работе неизвестных героев, вошедших в ударный состав «спецназа Берии». Общий тираж книг А. Тамоникова – более 10 миллионов экземпляров. Лето 1943 года. В районе Курска готовится крупная стратегическая операция. Советской контрразведке становится известно, что в наших тылах к этому моменту тайно сформированы бандеровские отряды, которые в ближайшее время активизируют диверсионную работу, чтобы помешать действиям Красной Армии. Группе Максима Шелестова поручено перейти линию фронта и принять меры к разобщению националистической среды. Операция внедрения разработана надежная, однако выживать в реальных боевых условиях каждому участнику группы придется самостоятельно… «Эта серия хороша тем, что в ней проведена верная главная мысль: в НКВД Лаврентия Берии умели верить людям, потому что им умел верить сам нарком. История группы майора Шелестова сходна с реальной историей крупного агента абвера, бывшего штабс-капитана царской армии Нелидова, попавшего на Лубянку в сентябре 1939 года. Тем более вероятными выглядят на фоне истории Нелидова приключения Максима Шелестова и его товарищей, описанные в этом романе». – С. Кремлев Одна из самых популярных серий А. Тамоникова! Романы о судьбе уникального спецподразделения НКВД, подчиненного лично Л. Берии.

Александр Александрович Тамоников

Проза о войне