«Сталинизм»: правда о Сталине и миф о Кобе

На 1 января 1918 года (незадолго до издания “Декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви” от 20 января 1918 г.) в России было 1253 мужских и женских монастыря и скита и более 80 000 храмов, 25 000 мечетей, 4200 костёлов, 6000 синагог и более 4000 сектантских молитвенных домов, а так же 300 духовных академий, семинарий и медресе (см. “Наука и религия”, 1973, № 11, 12; 1977, № 8).

Осенью 1918 года начали работать комиссии по ликвидации церквей. За 4 года было закрыто либо уничтожено почти 20 000 храмов. В 1922 году насчитывалось: 4 лавры, 1313 храмов и 60 000 церквей. К 1923 году осталось только 50 000 действующих церквей [51].

В 1924 году, после принятия Конституции РСФСР, вышло постановление, в котором говорилось, что религиозные общества, которые не зарегистрировались в течение трёх месяцев со дня опубликования Конституции, должны быть закрыты [52].

Напомню, что патриарх Тихон ещё 19 января 1918 года анафемствовал ни Ленина или Сталина, а всех большевиков.

После смерти Тихона новый Патриарх не избирался. Был только “Местоблюститель Патриаршего престола” митрополит Сергий.

В 1929 году Сталин и его сторонники, победив оппозицию, окончательно укрепились у власти. Но православие от прихода к власти бывшего семинариста (как считается) ничего не выиграло. Как действовал “Союз воинствующих безбожников” (СВБ) под руководством “Емельяна Михайловича Ярославского”, так он и продолжал действовать до июля 1941 года (“Емельян” умер 4 декабря 1943 г. от рака). Органом Союза была еженедельная газета “Безбожник”, которая издавалась до 20 июля 1941 года (с перерывом с января 1935 г. по март 1938 г.). То есть семинарист Сталин закрыл эту газету только во время войны! В стране шла активная антирелигиозная пропаганда, особенно в школе и на политзанятиях. Часто СВБ проводил “антирелигиозные карнавалы”.

[Сталин не окончил семинарию — её окончил Джугашвили, но другие руководители её окончили. Н. Подвойский, А. Микоян окончил даже Духовную академию в Тифлисе, Е. Преображенский был из семьи священника. Семинарию закончил и полковник НКВД Г. Карпов, будущий председатель Совета по делам РПЦ при СМ СССР].

В 1927 году И. Сталин принял делегацию американских рабочих. Один из делегатов спросил его об отношении к религии и о возможности пребывания в партии религиозно настроенных людей. На что Сталин ответил: “Я должен заявить, что, формально говоря, у нас нет таких условий приёма в члены партии, которые бы требовали от кандидата обязательного атеизма… Мы ведём и будем вести пропаганду против религиозных предрассудков. Партия не может быть нейтральной в отношении носителей этих предрассудков, в отношении реакционного духовенства, отравляющего сознание трудящихся масс” [53]. А в это же время Е. Ярославский говорил: “С религией, хотя бы её епископ Сергий прикрасил в какие угодно советские одежды, мы будем вести борьбу”.

8 апреля 1929 года была учреждена Постоянная комиссия по вопросам культов при президиуме ВЦИК. Возглавил её Пётр Смидович.

В этот же день президиум ВЦИК и СНК РСФСР приняли постановление “О религиозных объединениях”, согласно которому все конфессиональные общества получили только одно “право” — удовлетворять религиозные потребности верующих граждан, да и то в рамках молитвенного здания. Общественной деятельности эти общества заниматься не могли. Вводилась обязательная регистрация религиозных объединений и их членов местными органами. Общества не имели прав юридического лица (п. 3). А раз общества не считались юридическими лицами, то и права собственности на храм (мечеть, др.) они не имели. Более того, “имущество, необходимое для отправления культа, как переданное по договорам верующим, так и вновь приобретённое ими или пожертвованное ими для нужд культа, является национализированным и находится на учёте соответствующего Совета и в пользовании верующих” (п. 25). То есть, допустим, подарил человек церкви икону, и она тут же становится “национализированной”. А регистрирующий орган мог отводить “из состава членов исполнительного органа религиозного общества отдельных лиц”. Понятно, что формальный повод для отвода можно было легко найти.

Положение верующих можно сравнить с положением квартиросъёмщиков, которых хозяин всегда вправе выгнать: п. 43 грозил расторжением договора в случае несоблюдения религиозным объединением его условий, “а так же в случаях неисполнения им распоряжений административных органов”. О каких правах верующих после этого могла идти речь?!

После этого постановления начались массовые аресты священников, их ссылки, выселения из городов и сёл, непосильное налогооблажение и т. д. В массовом порядке стали закрываться молитвенные здания — церкви, мечети, дацаны, синагоги. Так, только в Москве и области в 1929 году было закрыто 696 церквей.