Стальная империя

— Ничего, — улыбнулся Игдорж. — Я просто подумал — зло должно быть наказано. И раз это наше, местное зло, то и наказывать его должны мы. А кто же ещё-то?

— Ты умный человек, Линь!

— Хватит болтать, поплыли!

— Ты хочешь сказать — пошли?!

— Так я и говорю — полетели.

— А не рано?

— Как бы поздно не было. Вдруг успеют смениться?

Вся группа, в строгом, придуманном Игдоржем порядке, стараясь держаться в тени, быстрым шагом двинулась в сторону Синей улицы, к выкрашенной в чёрный цвет будке стражников. Впереди шли уж совсем молодые парни — Лю и Веснушка — разведчики, за ними — главная ударная сила в лице грузчиков и носильщика с тележником, ну а замыкал шествие сам Игдорж, неприметный, в тёмненьком зимнем плаще из простой дерюги.

Баурджин как-то даже позавидовал — как это напарнику удалось так быстро стать своим для всех этих парней? У него, князя, это вряд ли бы получилось... нет, со временем, конечно, и вышло бы, но вот за пару-тройку месяцев... И Игдорж лишь ухмылялся, ответ-то был простой. Кто такой Баурджин — «господин Бао Чжи», как его здесь звали? Именно что «господин», хоть и беженец, но богач и вполне даже влиятельный человек, неизвестно за какие заслуги пользующийся покровительством в самых высоких сферах. А кто Игдорж, «дружище Линь»? Изгой, бродяга, бедняк — всего лишь слуга. Такой, как и все. Потому ему и доверяли.

— Там, впереди, кажется, девчонка, — отбежав назад, шёпотом доложил Лю. — Совсем ещё маленькая, наверное, дочка возчика... как её? Юй Хань.

— Придержите её, — распорядился Игдорж.

Лю и Дэн Веснушка быстро нагнали девчушку:

— Здравствуй, Юй Хань! Хороший сегодня вечер!

— Вечер и вправду хорош, — останавливаясь, улыбнулась девчонка. — Только я не Юй Хань. Я Че — внучка лавочника Сюй Дэна, иду вот проверить лавку, всё ли заперто?

— А, вон оно что... — Ребята разочарованно переглянулись. — А мы думали, ты — Юй Хань.

— А я вас знаю! — прищурилась девчонка. — Ты — Лю, сапожник. Дедушка заказывал в вашей мастерской туфли. А ты — водонос Дэн Веснушка! Уж тебя-то в нашем квартале всякий знает.

— Это плохо, что всякий, — негромко протянул подошедший с парнями Игдорж. И тут же поправился: — Я хотел сказать — хорошо!

— Чего же хорошего? — пожелав Че счастливого пути, удивился Дэн. — Как бы не быть вам обузой!

— Не станешь, наоборот... — Игдорж задумался. — Коли тебя здесь все знают...

— Что ты задумал, дружище Линь?

— Слушайте!

И вскоре Дэн Веснушка расположился почти прямо посередине улицы, залитой ярким светом выкатившейся на небо луны. Просто-напросто уселся наземь, сняв одну туфлю — верёвочную, тупоносую, дырявую, — ну, не ходить же и зимой босиком? Холодно.

Сидел, сидел... Дождался.

— Хо! Веснушка! Ты что это тут расселся?

— Привет, ребята... Вот, вытаскиваю занозу. Вы не видали Юй Хань?

— Нет... А что, она тоже должна...

— Да, говорят, хотела пойти к стражникам... Но зря!

— Почему — зря?

— Так их нету сегодня — ушли в какую-то харчевню в район Красной птицы.

— С чего это их туда понесло?

— Не знаю. Но я сам слышал, как они похвалялись, что выпьют там всё вино.

— Хорошо бы — лопнули. А вон, кажется, и Юй Хань идёт? Эй, Юй Хань, что такая грустная?

— Вы тоже не очень-то веселы... О, Веснушка! Ты что тут сидишь?

— Занозу вытаскиваю.

— Помочь?

— Сам справлюсь.

И Юй Хань тоже отправилась обратно домой, и внуки старого Сыма Вэя, и конопатчик бочек Хэнь Чжо, и бродяга Ван Синь, втихаря приторговывавший рыбой. Раз уж стражников нет, так чего ж идти-то? Кого другого, может, и не послушали бы, но вот Дэна Веснушку... Он же водонос! Всюду ходит, всё про всех знает.

На то и рассчитывал Игдорж Собака, сиречь — «дружище Линь». И в будку стражников, когда совсем стемнело, направились совсем другие люди...

Все трое стражников за день умаялись, бедолаги, и теперь отдыхали от своих неправедных трудов, коротая время за игрою в кости, между прочим, запрещённой ещё год назад особым указом императора Ван Шао Вана. Плевать им было на императора и вообще на всех, кроме самих себя.

— Ну, давай же скорее, Ху Мунь! — Не выдержав, один из стражников нетерпеливо подзадорил приятеля, мешающего в стаканчике кости. — На что играем?

— На девчонку, Пуй Ши, на девчонку, — ухмыляясь, отозвался Ху Мунь — ух и рожа у него при этом была!

Даже Пуй Ши испуганно захлопал глазами:

— Так девчонка же, кажется, общая?!

— Ну, допустим, общая, — угрюмо согласился Ху Мунь. — Так играем на то, кто её попробует первым.

— Здорово ты придумал, — обрадовался сидевший у дверей третий страж, верзила по имени Бань. — Потом ещё и на внуков того старика можно сыграть.

— Они, кстати, уже сейчас должны подойти, — усмехнулся Пуй Ши. — И девчонка, и внуки... Ох, и повеселимся сегодня!

Ху Мунь осклабился:

— Да уж, скучать не будем. Думаю, весело у нас пройдёт эта стража!

— Ещё бы... Да бросай ты наконец кости, Ху Мунь!

Стражник бросил... и Пуй Ши проводил летящие костяшки алчным и недоверчивым взглядом. От Ху Муня всего можно ожидать. Говорят, есть такие специальные стаканчики и такие специальные кости, что сами ложатся так, как надо бросающему. И вообще, за этим Ху Мунем — глаз да глаз!