Стальная империя

– Ну, не расстраивайся, всё же хочу тебя поблагодарить – ты появилась вовремя. Не знаю, что бы без тебя и делал.

– О, господин!

Улыбнувшись, девчонка наклонилась и, подобрав с земли обломок шеста, вздрогнула.

– «Красные шесты»! – с ужасом прошептала она. – Так вот это кто! Господин, мы должны немедленно убрать трупы, а обломки шестов – сжечь.

– Сжечь – сожжём. – Баурджин негромко засмеялся. – А вот с трупами, боюсь, будет проблема. Куда ж мы их уберём?

– Я знаю здесь недалеко общественную уборную, – задумчиво протянула Лэй. – Может, туда?

– Но выгребные ямы регулярно чистят! Найдут!

– Не так уж и регулярно, мой господин. А и найдут – так к тому времени их вряд ли кто опознает.

– Тоже верно. А ты умная девушка, Лэй.

– Приятно слушать ваши слова, господин. И вообще…

Что «вообще», Баурджин не дослушал, а, наклонившись, махнул рукой – пора.

Общественная уборная находилась примерно в двух кварталах от места схватки, у Восточного рынка, ничуть не выдавая себя отвратительным запахом нечистот – всё перебивал терпкий аромат лаванды.

– Смотрители жгут благовония, – прошептала Лэй.

Смотрители?

Князь опустил труп наземь:

– Интересно, сколько их здесь?

– Не знаю. Но ведь можно сходить проверить.

– Ага, чтоб они нас запомнили. Хотя… – Баурджин пристально всмотрелся в темноту. – Какая разница? Несём. Нет, подожди… Вот что, сможешь отвлечь смотрителя?

– Постараюсь.

– Стараться не надо – просто отвлеки.

Девчонка кивнула:

– Сделаю как велишь, господин.

Дождь усилился, и потоки влаги быстро намочили одежду, да так, что хоть выжимай. Впрочем, ни нойон, ни его служанка-охранница не обращали на это никакого внимания – не та была ситуация.

Уборная – солидное кирпичное здание под коричневой черепичной крышей – освещалась небольшим фонарём со вставленной внутрь свечой, скорее всего не восковой, а, судя по копоти, сальной. Под длинным козырьком крыши, меж витыми колоннами входа на низенькой лавочке сидел длиннобородый старик-смотритель. Даже не сидел, а спал, согнувшись и положив голову на согнутые в локтях руки. Довольно-таки неудобная поза, надо сказать, впрочем, старик был к ней привычен. Спал себе, спал, однако тут же проснулся, едва поблизости раздались осторожные шаги Лэй.

– Дедушка, дедушка! – подойдя ближе, жалобным голоском попросила девчонка. – Не проводите ли вы меня до дому, мне одной страшно!

– До дому?! – Старик тряхнул бородой. – Вот девчонка! Ты откуда взялась?

– Была в гостях, да заболталась с подружками, и вот…

– Что ж они не послали с тобой слуг?

– Это очень бедный дом.

– Хм, бедный… Ты сама-то далеко ли живёшь?

– Да не очень. У харчевни, той, что у рынка. Ну, там ещё на вывеске рыбина нарисована… в смысле написана…

– А, «Синяя рыбка», – воодушевился смотритель. – Знаю такую. Пойдём, уж так и быть, провожу, заодно и в «Рыбку» зайду, выпью стаканчик.

– Ой, как славно, дедушка! А на стаканчик я вам денежку дам, не сомневайтесь.

– Ну, пошли, пошли, – услыхав про денежку, оживлённо засуетился старик. – Тоже мне – внучка.

Так они и зашагали по улице, чуть ли не под ручку, весело переговариваясь. Дождавшись, когда парочка свернёт за угол, Баурджин подхватил под мышки труп и проворно потащил его в уборную. Да, здание общественного туалета производило впечатление. И внутри было неплохо – чисто, аккуратно, даже светильник горит! Вот это уборная, целый дворец, не то что… гм-гм… кое-где у нас порой… А интересно, зачем светильник-то? Кому тут приспичит в ночное время? Тем более стража никого ночью не пропускает. Хотя нет, стража шуршит, когда император в городе, а так, да особенно в будний день, – кинь денежку да иди кто хочешь.

Затянув труп к каменным стульчакам, Баурджин вдруг с ужасом сообразил, что в дырку мертвяк ну никак не пролезет. Чёрт! И стоило тащить, спрашивается? Бросили бы себе обоих на улице, да и дьявол с ними, поди узнай – кто. Так нет, послушал перестраховщицу-девку: ой, «красные шесты», «красные шесты»… Подумаешь! «Красные шесты» – не «красные дьяволята». И всё же…

Нагнувшись, князь внимательно осмотрел плиту. Ага! Ну точно. Она не была прикреплена, а сдвигалась!

Сесть, поднатужиться, и… опа! Фу, ну и запах. Впрочем, не до брезгливости. Хорошо хоть яма глубокая. И-и – раз…

Приподняв труп, Баурджин ловко спровадил его в выгребную яму и, не теряя времени, побежал за следующим. Убрал и его, лихо, почти уже привычно – лишь глухо чавкнула внизу гнусная жижа. Сплюнув, поставил на место плиту – тяжеленную, на пять посадочных мест. Ну, кажется, всё. Интересно, где сейчас Лэй?

– Я здесь, господин! – заглянув внутрь, отозвалась девушка.

Князь вздрогнул:

– Ты что, мысли читаешь? Где смотритель?

– В харчевне.

– Уходим.

Выйдя на улицу, Баурджин непроизвольно подставил руки под тонкие струи дождя. Видел – то же самое сделала и Лэй. Тоже ещё, чистоплюйка!

– Надо подобрать обломки шеста, – негромко напомнила девушка.

Нойон кивнул:

– Подбери.

Лэй шмыгнула в сторону и тут же вернулась, держа в руках обломки.

– То-то радость старому Лао, – пошутил Баурджин. – Завтра не нужно будет покупать дров.

– Ага, – радостно согласилась девчонка.

– Ты чего такая весёлая?