Стальное крыло ангела

– Друзьями мы точно не были, – вздохнул капитан. – Пару раз в Керчи пиво пили, на девчонок смотрели… У него Олеська была в Атамани, так он, чуть день свободный, сразу к ней. А потом, похоже, охладела она к Пашке, он и погрустнел. Как-то машинально еще встречались немного, потом все заглохло. Да ничего я про него особенно не знаю, – спохватился Ноздревой. – Он парень был добрый, безотказный, но какой-то… закрытый, что ли. Где он сейчас? – вопрос прозвучал довольно странно.

– В морге, полагаю.

– А хоронить когда?

– Это не ко мне, Константин Алексеевич.

– Считаете, его убили? – спросил он в лоб. – Я же видел тело… Страшно Пашка помирал, не по-человечески, жалко парня до слез…

– Мы разбираемся, – лаконично отозвался я.

– Почему нас за пределы базы не выпускают? Выйти хотел – а троглодит с автоматом не пустил.

– Далеко хотели выйти?

– До моря дойти, подышать… Обеденный перерыв еще никто не отменял. Это законно – то, что вы делаете?

– О чем вы, Константин Алексеевич? – удивился я. – Мы на полуострове Тамань, а не в штате Калифорния. Тут другие законы. Они не страшные, уверяю вас.

– Законы не страшны. Страшны те, кто их толкует, это я знаю… – Он смутился, стал вытаскивать из мятой пачки новую сигарету.

– В Керчь часто ездите?

– Конечно, – фыркнул он. – Как только удается, так сразу. Не сидеть же в этой дыре. Здесь работа, там удовольствия, так сказать. Вот только с личной жизнью пока не определился, в процессе решения, так сказать… Порой это, знаете, трудно, – он неохотно засмеялся, – иногда президента выбрать проще из нескольких кандидатур, чем ту единственную, с которой и год не страшно провести…

– Вы, конечно, холостой и всегда таким были?

– А что, у меня печать из загса на лбу? Надеть хомут на шею всегда успею.

– В ночь с воскресенья в поселке ночевали?

– Да, – кивнул капитан, подумав для «приличия» несколько секунд.

– Не слышали ничего подозрительного?

– Так я ночью даже бомбу не услышу, – отшутился Ноздревой. – По утрам с будильником орем друг на друга…

Из-за угла размашистым шагом вышел майор Захарычев, видимо, искал Ноздревого. Но, обнаружив, с кем тот гуляет, фыркнул, резко развернулся и повернул назад.

– Давно работаете под началом Даниила Егоровича?

– Да год уже скоро… Я же ростовский «нацгвардеец», – похвалился капитан, – трудился в управлении матобеспечения, занимался строительством казарм, жилья для сотрудников. Когда узнал, что в связи со строительством переправы формируется морская бригада, подал рапорт. Его рассмотрели и удовлетворили.

– Знаете что-нибудь о Гречкине и Захарычеве – из того, что они хотели бы скрыть?

Ноздревой смутился от такой откровенности. Нерешительно качнул головой, потом еще раз – увереннее.

– Простите, товарищ майор, не собираюсь говорить об этих людях что-то плохое, не так воспитан. Да и нечего говорить. Нормальные они…

Неловкую ситуацию замял телефонный звонок в моем кармане.

– Командир, будь добр, зайти на третий склад, – с загадочным придыханием сообщил Ромка Соколовский, – подсобное помещение в глубине зала. Вернее, их тут два, нас интересует правое. Тебе понравится, обещаю…

В этой крохотной каморке даже лампа не работала. Ею определенно никто не пользовался. Швабры, тряпки, а также столярный инвентарь хранились в соседнем помещении, куда был свободный доступ. Здесь же, как сообщил Соколовский, пришлось сбивать замок – никто из складских сотрудников не знал, где ключ и что там вообще.

В каморке хранились ненужные ведра, потекшие аккумуляторы и кое-что еще.

Обыск проводили люди из нашего штаба. Всех посторонних разворачивали еще на дальних подступах. С железного ящика тоже пришлось сбивать замок. Сотрудник на моих глазах извлекал из емкости сравнительно компактную фирменную упаковку, раскрыл ее, и мы с интересом уставились на навороченное и элегантное изделие фирмы «Сони» – цифровую видеокамеру HDC-4800. Изделие, безусловно, новое, как говорится, «муха не сидела», оно покоилось в углублениях пенопласта в разобранном виде. Отдельно корпус, отдельно мощный объектив, отдельно поворотная штанга с видоискателем.

– Ни хрена себе, – присвистнул один из сотрудников. – Красота. Эта штука, товарищ капитан, – профессиональная цифровая видеокамера. Стоит порядка 240 тысяч. Отличная и надежная вещь. В движении снимает классно, идеальна для съемки спортивных состязаний. Характеристики – прямо передовые…

– Позволяет вести трансляцию в прямом эфире?

– Да, конечно…

Словно свежим ветром подуло. Я закрыл глаза, глубоко вздохнул. Если и были сомнения, то теперь окончательно развеялись. Значит, байка о «съемочной группе» оказалась не байкой? «Кроту» вменялось приобрести и временно припрятать съемочную аппаратуру. Ключ от ящика, ключ от каморки, уверенность, что не заберется посторонний, а если полезет, то его можно отогнать. Занес в каморку в грязном пакете наподобие «челночного», в нем же вынес – кому какое дело в ежедневной суете?