Стальное крыло ангела

Вот тут до меня и дошло, что мы упустили совершенно очевидную фигню! Забыли в сегодняшней суматохе! Со мной, видно, что-то произошло, потому что все трое, онемев, на меня воззрились.

– Полюбуйтесь, – восхитился Ромка, – Вот оно, сияние чистого разума в глазах.

– Да уж, тупеем, – вышел я из оцепенения, – скоро все очевидные факты будут проходить мимо. Воскресным вечером господин Шкиряк сидел дома, отдыхая от трудов праведных. Некто, предположительно «крот», подсунул записку под дверь – с моими данными, фотографией и парой сопроводительных слов. Общаться со Шкиряком не пожелал – когда тот открыл дверь, коридор был пуст. То есть он ногами дошел до дома, вошел в подъезд, поднялся на второй этаж, сделал дело и тем же образом удалился. Что мы знаем о доме Шкиряка? – Я назвал номер дома и квартиры, – улица Маршала Еременко, что тянется вдоль реки Мелик-Чесме, – я быстро пощелкал по клавиатуре, вызвал городскую карту, увеличил масштаб и развернул, чтобы все увидели. – Вот это перекресток со второстепенной улочкой. Вот это торговый дом «Южный» – он на той же стороне дороги, что и дом Шкиряка. А вот это отделение Сбербанка, – я так ткнул в монитор, что он качнулся. – Оно фактически напротив дома Шкиряка. То есть его подъезд почти напротив банковского крыльца. Это не захудалое районное отделение, а солидный филиал главного городского офиса. Покажите мне хоть один филиал Сбербанка, над фасадом которого не висели бы видеокамеры.

В комнате стояло сконфуженное молчание.

– Теперь вспоминаем, где находились фигуранты воскресным вечером, с их, разумеется, слов. Захарычев приехал в Керчь, купил продукты и отправился домой, откуда перед рассветом снова заспешил на базу. Ноздревой и Гречкин якобы ночевали в поселке, но все это вилами по воде, поскольку оттуда можно выбраться другой дорогой, минуя шлагбаум. Ночью переправа не работает, но что мы знаем об их возможностях?

– Нереально как-то, – с сомнением протянул Галкин. – Он предусмотрел, казалось бы, все, любую мелочь. Весь прошедший день он выскальзывал у нас из пальцев. И вдруг засветится на камере у дома своего шпиона?

– Ты дубина, – постучал по голове Викулов. – «Крот» ведь не знал, что на следующий день майор Томилин схватит Шкиряка и того потянет на откровения.

А вот это был аргумент. «Крот» никак не мог этого знать. То, что он пришел на дом к агенту, было умеренным и просчитанным риском. Но все на свете предусмотреть невозможно.

– Едем! – подскочил Борька.

– Сядь, торопыга, – засмеялся я. – Забыл, в каком веке живешь? – Я схватил трубку интеркома, отстучал несколько цифр. – Игорь Борисович? Это Томилин. Рад, что вы еще на месте. Ничего не спрашивайте, товарищ полковник, просто сделайте одолжение. У полковника ФСБ это выйдет быстрее, чем у какого-то майора. Город Керчь, филиал Сбербанка на улице Маршала Еременко. Там единственный Сбербанк, не ошибетесь. Нас интересует запись камеры видеофиксации, установленной на главном входе. Та камера, что смотрит через дорогу на дом напротив. Запись воскресенья от 21.00 до, скажем, 23.00. Она обязана храниться в течение недели. Нам нужна эта запись немедленно, это важно для дела, Игорь Борисович. Очень просим вас, устройте. Пните службу безопасности банка, пусть отправят эту запись как угодно – Интернетом, открытыми каналами – это не имеет значения. Спасибо, Игорь Борисович…

Мы прильнули к монитору, дрожа от возбуждения. Экран был здоровый, 40 дюймов, мы специально к такому подключились. Викулов проматывал запись пультом. В левом углу рябили цифры: дата, текущее время… Камера действительно висела над входом. Рабочий день давно закончился, в банк никто не входил. Густая темнота, несколько светлых пятен. Старый четырехэтажный дом через дорогу – он на возвышенности, под ним кустарник. Два подъезда, нас интересует правый – судя по номеру квартиры. К дверям подъездов вели лестницы. Вдоль кустарника – тротуар, два работающих уличных фонаря. Один почти у лестницы, другой левее.

Экран рябил, качество записи было паршивое – не хватало разрешения. Но хоть что-то видно, и то ладно. Время на экране 21.25, по улице еще ездили машины, слонялись люди. Не самое приятное место для променада, но гуляющих хватало. На обратной стороне дороги остановилось такси, высадило пассажира, он перебежал дорогу, показав лицо «восточной наружности», смылся за кадр. Такси отправилось дальше. Слева направо медленно проехал фургон, за ним полупустой рейсовый автобус…

Нервы не выдерживали. Викулов ускорил запись. Время побежало быстрее, забавно шныряли транспортные средства. Как только возникали пешеходы, он включал нормальное воспроизведение. Но люди проходили мимо, на дом никто не обращал внимания. В доме за шторами горели окна, народ еще не собирался спать.