Стальное крыло ангела

– Да то же, что и обо всех, – буркнул, отворачиваясь, майор. – Ответственный исполнительный работник. До назначения в Тамань работал в системе МВД под Тулой, также по административно-хозяйственной части. С женой расстался еще там, в Туле. В станице Атамань у него родня, там познакомился с девчонкой, но в последнее время что-то у них разладилось, оттого и сократил поездки в Атамань до минимума. Жилье у него только в нашем поселке, другого нет, но он и не особо переживал по этому поводу – смеялся, молодой еще, заработаю…

– А у вас? Вы живете в поселке или в Керчи?

– Если время позволяет, еду в город, – пожал плечами Захарычев. – Служебная квартира на улице Фурманова – второй дом от перекрестка с Кирова. Если нет, ночую в нашем поселке – в 9-м доме, там есть все необходимое.

– Семья?

Захарычев вздохнул. Почему он должен раскрывать всю свою подноготную перед не пойми кем?

– Супруга в Подмосковье, в Ивантеевке. Вернее, бывшая супруга, мы расстались восемь лет назад. Один сын уже взрослый, живет в Болгарии, второй оканчивает Московский технологический институт, уже имеет приглашение в хорошую фирму.

– Рад за ваше потомство, Даниил Егорович, – я поколебался, спрашивать о личной жизни не стал – пока не время. – Прошу простить за каверзные вопросы, но такой порядок. Возможно, все образуется, мы убедимся, что ошибаемся, и вашу базу оставят в покое. Вопрос по делу: вы работали в воскресенье?

– Разве что до обеда… – Захарычев задумался. – Потом оставил за себя Гречкина, он паренек исполнительный. Знаете, отдыхать тоже надо, а то можно сдохнуть от постоянного напряжения. У меня «Паджеро», доехал до поселка, там собрал грязную одежду, составил список, что нужно купить, поехал на Керченскую переправу. Каюсь, воспользовался служебным положением, проник на паром без очереди, – майор криво усмехнулся, – на улице Кирова заехал в торговый центр «Таврида», совершил все нужные покупки…

– Ночь провели в Керчи?

– Если бы, – поморщился майор. – В три ночи с постели стряхнули, наорали… Снова эта глупая история с Темрюкским консервным заводом. Ночная отгрузка у них была, недосчитались по накладным, ну и покатилось снежным комом, как будто до утра нельзя было подождать. Зато по новому мосту прокатился, пропустили меня. В общем, в пятом часу утра уже был на работе, решал вопросы, потом часок прикорнул вон на той кушетке. У охранников спросите, они меня видели. Не понимаю, товарищ майор, зачем вы под меня копаете…

– В поселок не заезжали?

– Нет, зачем? – он, кажется, искренне не понимал. – Последнюю ночь, конечно, провел в поселке, спал без задних ног.

– Хорошо, Даниил Егорович, мы с вами еще пообщаемся. Не будем отвлекать вас от работы.

Когда я покидал кабинет, он вздохнул с таким облегчением, словно решился вопрос: в рай ему или в ад.

«Будет вам больше ада, еще как будет…» – злобно думал я, шагая по коридору.

Позвонил специалист по трупам Елисеев, сообщил с утробным придыханием, что, кажется, он нашел на трупе место укола – наружная часть левого бедра. То есть убийца стоял напротив и просто всадил ему в ногу шприц.

– Мгновенная дезориентация, Алексей Михайлович. Он даже за шиворот не успел схватить своего обидчика. В глазах потемнело, задыхаться начал. Мощная нагрузка на сердце…

– Что за препарат?

– Ты многого хочешь от меня, товарищ майор, – проворчал Елисеев. – Это дело нескольких дней, нужна лабораторная экспертиза. Если яд растительного происхождения, то хрен что останется. Тебе это так принципиально? Ну, допустим, строфантин – неплохой сердечный возбудитель, если сделаешь лошадиную концентрацию, то мгновенно собьет с ног и умертвит. Сердце просто разорвется… что оно, собственно, и сделало.

– Время смерти не уточнишь?

– Охотно, – хмыкнул Елисеев, – температура печени еще никого не обманывала. Ночь с воскресенья на понедельник. Разбег во времени – от двух ночи до шести утра, устроит?

Позвонил Викулов, опрашивающий жителей поселка. Работа еще не закончена, но уже есть первые неутешительные выводы. Семей в поселке проживает немного. Многие дома пустуют, в других жильцы числятся, но появляются редко. Периодически подъезжают какие-то машины. Жильцы за ними не следят – народ, как правило, уставший. К дому Ревенко можно подойти незаметно: с улицы вряд ли засекут, а если с огорода – то и вовсе без проблем. Люди у шлагбаума круглосуточно несут службу. Захарычев в ночь с воскресенья на понедельник не объявлялся – ни туда, ни обратно. Гречкин проехал в поселок около девяти вечера. Обратно – в понедельник, в половине седьмого утра. Ноздревой – примерно так же. То есть оба ночевали в поселке. Но все это чушь собачья – Викулов не сдержался, ругнулся. Этот шлагбаум – для честных людей. Запланируешь что-то кулуарное, можно выбраться окольными проселками в любом направлении, а потом вернуться незамеченным. А если без машины, то еще легче…

Соколовский докладывал: прибыла группа для осмотра помещений, приступает к работе. Полномочия у них – широчайшие. Проблема единственная: не знают, что искать.