Стальное сердце под угольной пылью

В центре парка мужчина высвободил руку из ладони девушки. Белые тени сомкнули вокруг них кольцо. Он закурил. Тени терпеливо ждали. Девушка движением волосков на коже чувствовала их безглазые взгляды. Мужчина, зажав сигарету в зубах, подошёл к белой стене и дотронулся до тени, другой, третьей. Она потрясенно-восхищённо наблюдала, как он превращает призраков в живых людей. Настоящих, ярких, отбрасывающих тень! Быстрые прикосновения, тлеющая в зубах сигарета, возвращенная жизнь.

Она осторожно вышла из белого колышущегося круга. Рядом женщина в возрасте обнимала ствол дерева.

– Простите нас, – девушка опустила глаза.

– За что? – женщина отпустила ствол и улыбнулась.

– За всё это. Мы ведь знаем. И всё равно.

– Не забивай голову! – женщина махнула рукой. – Пустое! Нам нравятся играющие дети и первая любовь отроков. Их жизнь и горячая кровь скрашивают наше существование.

Девушка озадаченно моргнула. Женщина улыбнулась и закружилась по траве.

Парк ожил. По дорожкам и газонам ходили убитые почти сто лет назад люди. Он подошёл к ней со спины.

– Страшно?

– Странно.

Он перебросил в угол рта очередную сигарету.

– Я стараюсь почаще их навещать.

– Ты можешь оставить их такими навсегда?

– Я же не Бог.

Люди вокруг разговаривали, смеялись, играли. Кое-кто из них бросал на девушку любопытствующие взгляды, однако подойти никто не решился. Он приглашающе оттопырил локоть. Она взяла его под руку. Он медленно и вальяжно повёл её по дорожке парка.

– Ты знал их?

– Да.

Они шли через парк. Люди вокруг наслаждались каждым мгновением дарованной на час жизни. Небо на востоке светлело. Она зябко поёжилась от влажного предрассветного холода. Он усадил её на ближайшую лавочку и укутал в тёплый созданный им из пустоты плед. Разговоры в парке стихали. Люди всё чаще замирали с рассеянной задумчивостью в глазах. Они чувствовали приближение рассвета. Он обнял её. Она сонно щурилась.

– Спят трамвайчики в депо.

Дремлют тополя.

Чёрный кот тёмной тропой

Улизнул в поля.

Он тихо напевал колыбельную и покачивался в такт мелодии. Она закрыла глаза. Вспомнилось, как очень давно мама укачивала её на панцирной сетке кровати, похлопывая по попе. Сетка ходила вверх-вниз. Мама мурлыкала под нос что-то ласковое.

– Фонари моргают сонно.

Засыпай и ты.

Гудят шахты и заводы,

Охраняя сны.

Храпит танк на постаменте.

Ему снится бой.

Река вьётся чёрной лентой,

Ищет путь домой.

Её потяжелевшая голова прильнула к его плечу. Он погладил её волосы. Её веки дрогнули, но не открылись. Он осторожно уложил её на скамейку, подоткнул плед и встал. Первый солнечный луч окрасил облака в розовый. Замершие люди исчезли с лёгким вздохом. Он посмотрел на спящую девушку и растворился в воздухе. Плед медленно бледнел.

Её разбудила вибрация телефона. Отключив будильник, она окончательно пришла в сознание и обнаружила себя на лавочке в парке. Страх почему-то не пришёл. Стыд тоже. Казалось, она каждый день так ночует. Она огляделась. Солнце уже вовсю светило.

– «Опоздала!» – судорожное клацанье по экрану телефона. – «Преподша меня убьёт!»

Паника оказалась напрасной. Времени с избытком хватало и на дорогу до факультета и на завтрак в столовой.

– «Всё-таки странно, что нет страха».

Она добралась до остановки, купила в ближайшем ларьке мятную жвачку и запрыгнула в первую подходящую маршрутку.

9 глава

Она вошла в кабинет и выплюнула в урну жвачку. Все уже были на месте. Она как обычно села за последнюю парту у окна. За окном покачивалась берёза. Она посмотрела на тёмно-зелёную школьную доску. Доска была пуста. Над доской висела шкала твёрдости минералов. Кажется Мооса. Она не могла вспомнить. Одногруппники тихо и однообразно переговаривались. Она не слушала. Она думала о прошедшей ночи. Всё остальное было мелким и обыденным. Хотя…

– Он коллекционировал презервативы от первого раза с каждой девушкой, – звучал откуда-то сбоку голос одного из одногруппников.

– Гадость! – кто-то из девушек. Апатит на шкале шёл за флюоритом.

– Так не целиком же, только колечки.

– «Флюорит красивый камень».

Скрипнула дверь. Все притихли. Она перевела взгляд со шкалы на преподавательницу.

– Вчера вы очень хорошо потрудились. Надеюсь, сегодня мы закончим сбор материала. – Преподавательница убрала за плечо прядь волос. – Оборудование: горный компас, рулетка, молоток, планшет.

Пока парни ходили в подсобку за оборудованием. Преподавательница отметила присутствующих. Потом все разбирали оборудование, решали, кому что нести и кому за что отвечать. Она взяла себе молоток. Преподавательница что-то говорила. Она не слушала.

До разреза добирались на трамвае. Трамвай гремел и покачивался. Они собрались на задней площадке. Она смотрела в окно. Грохот дробил разговоры.

– Сидишь, ждёшь. Вдруг всё поменяется…

– Он назначил пересдачу на тридцать первое декабря и принимал до двенадцати.

– А чё так мало?

– До двенадцати ночи…

– И стану я Кошкина. А у них полдеревни Кошкины…

– А он меня спрашивает, почему в Египте поклонялись звероголовым богам и почему именно этим.

– Землевед?

– Землевед…

– Мы к нашему маленькому и на присягу ездили, и когда в госпитале лежал, и так…