Стальные клыки зверя

— Ты тут будь осторожен, в пищу добавляют лекарства, отшибает напрочь волю. Что скажут то и сделаешь.

— Говорили ты вроде знаешь кое-что про божьего человека.

— Да говорил один. Он знал его раньше, секта была у него. Да разогнали их. Искала его полиция. То ли найти пока не могут, то ли сумел отмазаться.

— Что придется есть с лекарством?

— На вот. — Сокамерник протянул ему стеклянную фляжку. Похоже из-под коньяка. — Здесь облепиховое масло. Прежде чем есть, сначала сделай большой глоток, жидкое ешь как можно меньше. Ешь хлеб, масло, мясо, рыбу …

Они проговорили всю ночь.

Загремел замок, хотя было еще рано, день еще только думал начинаться, его позвали:

— Выходи!

Он вышел, два мужика связали руки веревкой, Картавый не сопротивлялся, зная, что бесполезно, он хотел посмотреть им в глаза, но было еще сумеречно. Его провели на крыльцо этого же дома и, они поднялись на второй этаж. Открыли железную дверь, развязали руки и втолкнули вовнутрь:

— Это твоя келья…

Келья напоминала тюремную камеру, во многих подобных ему пришлось побывать. Зарешеченное окно, выходило во двор, задвижка на двери располагалось снаружи.

— Помолись, если умеешь, — закрывая дверь, усмехнулся один из них.

Он устроился на стуле, потер онемевшие запястья, открылось окошко в двери и на откинутую дверку, кто-то невидимый, поставили две чашки:

— Ешь

Картавый подошел к окошку, и перенес еду на стол. В одной чашке суп, с большой костью, во второй гречневая каша, на которой лежал кусок хлеба и ложка. Он достал фляжку и сделал глоток. Было, мягко говоря, невкусно. Суп он попытался слить в щель меж досок на полу, получилось не очень, много пролилось мимо, мокрое пятно пришлось затирать ногами, но оно все равно выделялось, могли и заметить. Мясо и хлеб он съел, съел и немного каши, чувствуя неутоленный голод, съел еще. Минут через пять, он почувствовал сонливость, глотку сушило.

ГЛАВА 50

— Сколько времени прошло? — Егоров обратил внимание: свечи значительно стали короче. — Значит, прошло немало. Его это устраивало — наверху преследователи уберутся, и он уйдет без опаски.

Тем временем жрица принялась пытать парня:

— А ты Стасик. Когда у тебя было в первый раз?

— Мне было пятнадцать лет. — Начал Стасик и его голос дрожал. — А она была взрослой, за тридцать, пышная, красивая. Она меня угостила вином, я даже не все помнил, как все это произошло. Утром она посмеялась, когда я сказал, что у меня это первый раз, а потом…я раз пять испытал оргазм.

Егоров подумал, а смог ли он так откровенно рассказывать о своей первой женщине. Та тоже была много старше и опытнее его, потом были еще. Он их всех помнил. А потом встретилась Наташа, она вспомнилась ярко, как на хорошей цветной фотографии, его больно кольнуло в сердце.

— А когда ты в первый раз лишил девушку девственности, — домогалась жрица до Стасика.

— Да вскоре, после того раза и случилось, я как— то не мог поначалу, мы с ней долго мучились…

— А сколько у тебя девственниц было. Везет вам мужчинам, девствениц может быть сколько угодно. А у нас только раз.

— Потом еще одна была, мне казалось, что я ее люблю, но потом мы расстались. А еще раз недавно, ей было пятьдесят. Мы разговорились на работе, я был на свадьбе и ей рассказывал, что сидел рядом с женщиной, которая восемь раз выходила замуж, причем пять раз официально, к тому же за свою жизнь имела тридцать любовников и всех записывала в тетрадь. Я спросил у коллеги по работе, а сколько раз вы были замужем, а она — ни разу, а любовников, а она — ни одного и призналась что девственница. Я спросил: хотела ли она остаться девственницей, или приятный мужчина помог бы ей … — Стасик замолчал.

— Она хотела? — поторопила его жрица

— Да, и я это сделал.

— А жена? Ты же был женат

— Был, но недолго. Ее первая брачная ночь прошла без меня, не девушкой оказалась она и вредная.

— Ты переживал?

— Да нет, не та была женщина, что бы переживать.

— Кстати, тебя у Стасик есть что-нибудь новенькое? — Спросила жрица.

Стасик кивнул.

— Послушаем?

— Послушаем — дружно поддержали все и Стасик начал:

Твой целую я на шее Золотой пушок

Уха нежный лопушок

Вен причудливую вязь

Легка пояса завязь

Яд моих молений

Уж обезволили колени

Шторы век глаза прикрыли

Размахнули ноги крылья

Губы ждущие в истоме

Тело в сдадостном излосме

Миг желанный торопя

Ты далеко ушла в себя

За собою плотно притворив калитку

Ты где-то там осуждена на пытку

Я словно лшиний. Буд-то третий

И не дано понять и взгляд не встретить.

.-Красиво! Здорово, — защебетали девушки.

— За это стоит выпить. — Они выпили.

ГЛАВА 51

— Вот попал. Как кур в ощип. — думал Картавый и прикидывал, как смыться отсюда, из камеры, которую почему-то называли кельей, и что могут сделать с ним сектанты. Расклад получался явно не его пользу.

Мысли в голове путались. Он чувствовал, замедленность мышления.

— Ведь предупреждали. Не ешь лишнего, — понимал причину своего состояния Картавый.

Со двора послышались многочисленные голоса. Он подошел к окошку. Во дворе собирались…одна женщина со всклоченными волосами и истеричным голосом громко вещала:

— Вначале был хаос, из него возникли добро и зло…