Станислав Ростоцкий. Счастье – это когда тебя понимают

Вы меня простите за резкость, но я думаю, что в том деле, которым мы занимаемся, лучше всего разговор начистоту. Цель у нас одна. Ну и характер у меня не дипломатический. Я хочу, чтобы текст и ситуации были в фильме мои – продуманные, выношенные, выстраданные. Сами понимаете, что повесть писалась не 1 год. И здесь не авторская амбиция, а мое твердое убеждение в том, что «Отпуск» написать мог только я, вот таким, каким он получился. А те слова, которые Вы вложили в уста героев, – не мои, они казенные, газетные, банальные. Я не могу Вас обвинять в том, что они такие получились, просто каждому свое – один делает одно дело, которое он знает, другой – свое, которое он тоже знает. Вот давайте и разделимся. Как строить мизансцены, я Вам указывать не буду – увы, не знаю, как это делается, так как и Вы не знаете, как по состоянию писать диалог, чтоб он выражал именно это состояние. Кстати, Сурин[143] в своем режиссерском сценарии ничего не выдумывал. В фильме он был неточен, что я, к сожалению, не мог проследить, но «Сашку» по-своему переписывать он не стал. Поэтому на этой стадии у нас разногласий не было.

Но будем надеяться, что, сперва подравшись, мы все-таки придем к общему знаменателю. Беда вас – кинематографистов – в том, что Вы видели огромное количество фильмов, и некоторые штампы волей-неволей как-то привились Вам. А я не видал, и потому у меня все свое, из жизни, а не из кино. Мне будет очень обидно, если хоть один штампик, вроде альбома фото, березок и качелей, попадет в фильм. Не говорю уже о штампованных мыслях, высказываемых героями, – они же сразу теряют свое лицо. И я прошу в этом прислушаться ко мне, так как взгляд у меня свежий, голова просмотренными фильмами не забитая.

* * *

6 июля 1981 года.

Дорогой Станислав Иосифович!

Еще раз очень внимательно перечел Ваш режиссерский сценарий… Не знаю, что и делать? Все мои прежние замечания и возражения остаются в силе, так как те изменения, которые Вы ввели в сценарий, в чем-то отражаются на самой сути произведения, делают его не моим…

Честно говоря, я не очень понимаю, зачем все это нужно? Вам понравилась моя повесть «Отпуск по ранению» – вот и снимайте ее такой, какой она написана. Тем более что Вы не смогли точно объяснить необходимость внесенных изменений и с большинством моих замечаний согласились. И что мне теперь делать? Перепечатывать страницы из своего сценария и вклеивать их в Ваш? Ладно, я проделаю эту работу, но только предупреждаю Вас, что это будет уже окончательный вариант сценария, который я подпишу и в который уже не позволю вносить какие-либо изменения.

Я считаю необходимым встречу с Егорычем в очереди за водкой восстановить. Сцену с арбатской старушкой оставить прежней, то есть в присутствии Сергея и с диалогом. Да, там есть риторический вопрос и такой же риторический ответ, но он все же лучше, чем «это тот, кто спасет мир». Сцену в Сокольниках со старичком я полагаю, как и при первом прочтении сценария, ненужной. Также необходимо восстановить диалог Володьки и Сергея об отце. Ну, и многое другое, о котором говорили и которое отмечено в моих замечаниях.

Кому из писателей я ни говорил о медали и современности, все приходили в недоумение от этого. Здесь надо думать и думать, и уж это я предоставляю Вам, так как мне этот эпизод кажется лишним, нарушающим строгую и жесткую стилистику фильма. А она именно должна быть такой, чтобы выразить главную идею произведения.

Прошу Вас подумать над всем этим и написать мне о своем согласии и несогласии, иначе я просто не могу приступить к работе.

Официальное письмо директору студии и моем согласии на участие Ваше в создании сценария я послал. Уточняю – не о соавторстве, а об участии. По-моему, об этом мы и говорили в студии.

Жду Вашего письма. Всего доброго. Ваш В. Кондратьев.

P.S. Адрес Ваш забыл в Москве, поэтому пишу на творческую группу.

Письмо В. Л. КОНДРАТЬЕВА директору киностудии им. М. Горького Е. С. КОТОВУ

6 июля 1981 года.

Настоящим сообщаю, что я согласен на участие режиссера Ростоцкого С. И. в создании киносценария «Отпуск по ранению». Чтобы не было недоразумений, повторяю – на участие, а не на соавторство, потому что представленный режиссерский сценарий Ростоцкого С. И. ввиду незначительности внесенных новых мотивов по сравнению с литературным сценарием, написанным мною, не дает оснований на полное соавторство.

Кондратьев В. Л.

Письмо С. И. РОСТОЦКОГО директору киностудии им. М. Горького Е. С. КОТОВУ

Уважаемый Евгений Сергеевич!

Ситуация, создавшаяся на картине «Отпуск по ранению» во взаимоотношениях между мною и автором повести В. Л. Кондратьевым, хорошо Вам известная, вынуждает меня обратиться к Вам с этим заявлением.