Станция

Татьяна зашла внутрь. Спустила с поводка Бима, который сразу же побежал по кругу, обнюхивая стены и предметы мебели, проследила взглядом за Шуней, поднявшимся в лучшую точку обзора — на потолке.

Круглая комната была поделена на две неравные части. В правой располагался стандартный набор мебели гостевого сектора, в левой — небольшой водоём.

— Вот здесь панель управления входами в сектор — ту указал на светящийся в стене треугольник. — Водным выходом в бассейн управляете нижней клавишей, обычным, тем, через который мы вошли внутрь — верхней. Когда отдохнёте, вызовите меня при помощи туммера — вот панель активации, вот мой служебный канал связи, сразу после канала командора. И мы неторопливо прогуляемся по станции. Если желаете, я отведу вас в оранжерею. Помнится, в ваше прошлое посещение она произвела на вас впечатление.

После встречи с арланом Татьяна ощущала себя выжатым лимоном. Но воспоминание об оранжерее вызвало в её глазах такой же интерес, как у Бима при слове «гулять».

— Каппа! — вспомнила она. — Вот что мне будет нужно! Каппа с... забыла, как называется.

Ту-Роп смешно наморщил нос.

— Мак рек ма кор, Лу-Танни! После этой самой каппы мне будет непросто вас охранять!

— Вы же профессионал! — рассмеялась Татьяна, подождала, когда рычащий от хохота ту покинет помещение, и, как подкошенная, рухнула на кровать, чтобы погрузиться в долгий сон без сновидений.

* * *

Разбудил хозяйку Бим. Сердито рыча, дёргал за штаны — проголодался, а автокормушка не была активирована. Татьяна открыла глаза, ощущая себя будто после жесточайшего похмелья. Шатаясь, проследовала на кухню, покормила пса, затем приняла душ и выпила чашку горячей воды... Вода! Вот то, что поможет окончательно прийти в себя.

Поколебавшись, она отодрала пластинку туммера от кисти и оставила на столе — кто знает, можно ли мочить это чудо инопланетной техники? Затем нажатием на клавишу привела в движение нижние створки. Лазурная подсветка бассейна плеснула в подводный коридор. Татьяна нырнула, чтобы выплыть в основном водоёме.

Крагге не было ни у поверхности, ни на дне. Татьяна хоть и ощутила разочарование, вздохнула облегчённо. Встреча с серафидой и последующий разговор относились к категории тех вселенских чудес, которых довелось ей коснуться, покинув Солнечную систему. Но после общения с арланом на чудеса Татьяну Викторовну не тянуло. То, что случилось вчера, как-то не укладывалось в голове.

Она провела в бассейне больше двух часов. Чередовала плавание до изнеможения, прыжки из воды, кульбиты и перевороты — с минутами глубокой медитации. Правда, рискнуть повторить опыт сна под водой Татьяна пока не спешила. Она уже собиралась разворачиваться к подводному входу в свой сектор, когда замигал свет над одними из врат и большое тёмное пятно, наконец-то, выплыло в водоём, ощутимо гоня волну.

«Ты пришла в себя, дитя? — услышала Татьяна Викторовна безмолвный голос. — Запомни, только головастики боятся неизведанного. Взрослые принимают его со спокойствием и мудростью!»

«Вы знаете про вчерашнее событие? — удивилась Татьяна. — Про мою встречу?»

«Даже не догадываюсь, — тёплый смех коснулся её разума, — но вижу, что ты в смятении, и оттого чувствуешь себя выброшенной на берег. Готова ли ты продолжить обучение?»

Татьяна, не отвечая, выпрыгнула на мостик. Серафида мощным броском выбросила тело следом.

«Ты складно поёшь сегодня, — заметила Крагге, — значит, быстро учишься, несмотря на то, что новые впечатления постоянно пополняют закрома разума. Это хорошо! Но я продолжу учить тебя, как детёныша, и если после нашего урока ты станешь спокойнее относиться к последующим событиям, какими бы они не были, значит, знание не пропало напрасно. Закрой глаза, юная Лу-Танни!»

Татьяна послушно села, обхватила руками колени и прикрыла веки. По коже головы побежали мурашки, сползли на шею, плечи. А потом она перестала что-либо чувствовать. Словно в очередной раз провалилась в сон, в глубокую влажную темноту без образов и сновидений, в которой, однако, не было ничего враждебного. Как лоно матери не может быть враждебным плавающему в нём плоду, так и окружающее нечто не давило, принуждая к чему-либо. Вода бассейна плескала об опоры мостика, лазурь подсветки искажалась рябью волн, но Татьяна Викторовна ничего не видела и не слышала. Уйдя в себя — очутилась в теле вселенной и прикоснулась разумом к тому, неназываемому, невидимому, что питало тайные токи мироздания...

А потом широкая лапа ласково погладила её по макушке.

«Возвращайся, Лу-Танни, — сказала Крагге, — теперь ты можешь бывать в Вечности так часто, как пожелаешь! И если силы твои будут на исходе — обратись к ней за помощью, поддержкой или укрытием».

Она медленно открыла глаза. Вокруг ничего не изменилось. И только где-то в глубине души появилось ощущение правильности происходящего.

Серафида выжидающе смотрела на неё. Когда Татьяна кивнула головой, показывая, что с ней всё в порядке, Странствующая Певунья заговорила снова.

«Сегодня я не научила тебя ничему новому, дитя. Лишь показала простой и комфортный путь к тому, что тебе уже знакомо!»