Станция мёртвых сердец (СИ)

— Я не могу быть с тобой. Ты всё так же поглощаешь меня. Ты берёшь всё, что можешь взять, а я не смогу сопротивляться тебе. Я боюсь тебя. Нет, не тебя… Того, что ты делаешь со мной. Я слишком многого хочу, а если мы будем вместе, мне придётся отказаться от всего и снова быть просто твоим мальчиком. Я не могу так. И за это я ненавижу тебя. За то, что мне приходится выбирать. За то, что мы не можем быть просто счастливы. И за то, что я всё равно тебя люблю.

Артур опустил голову и уткнулся лбом в плечо Дугласу. Они долго стояли так. Ни один не хотел шевелиться. Ни один не хотел выходить из этого транса, в котором не было ничего, разделявшего их. Только шумное дыхание и биение сердец совсем близко друг от друга.

— Отпусти меня, — попросил Артур тихо.

Ретт зажмурился.

— Я давно тебя отпустил.

Они снова замолчали, а потом Ретт приподнял лицо Артура, заставляя того посмотреть себе в глаза и добавил.

— Я никогда тебя не держал.

Артур сглотнул.

— Прости, — сказал он и выскользнул из этого подобия объятий, чтобы стремительно нажать кнопку первого этажа. Две минуты, пока лифт трогался с места и спускался вниз, Артур не оглядывался и не смотрел на Ретта. Он стоял, прислонившись лбом к двери, а потом выскользнул так же молча и направился к выходу из отеля. Ретт остался один. Артур мог уехать, что он и делал сейчас скорее всего. Ретт должен был выдержать симпозиум до конца.

Глава 91 Номера

Проснулся Ретт в абсолютном раздрае. За окном медленно падали снежинки. Огни города ещё не погасли — они вообще почти не гасли теперь, когда в Астории стоял сумрачный декабрь и солнце появлялось на небосклоне лишь для того, чтобы мелькнуть ненадолго и снова исчезнуть. Свет его был так слаб, что почти не отражался от металлических крыш.

Ретт никогда не реагировал на смену времён года — ритм его жизни был таким, что зачастую он попросту не замечал, лежит ли за стенами офиса снег или распускаются первые почки. Только последние две недели настроение его на удивление совпадало с серостью зимнего города, до сих пор не облёкшегося белыми одеждами снегопада.

Две недели прошло с тех пор, как закончился симпозиум глав судостроительных корпораций. Две недели прошло с тех пор, как он последний раз говорил с Артуром.

Ретт был уверен, что то, что могло болеть, давно уж отболело, но Артур на удивление талантливо нашёл способ всадить ещё одну иголку в его истерзанную душу. Если бы они не встретились на презентации, если бы затем Артур не согласился дать ему шанс — тогда, быть может, Ретт никогда бы и не вспомнил уже о том, что существует такая боль. Но Артур всегда проникал глубоко до предела и только затем наносил удар — в самую цель.

Ретт лежал какое-то время, силясь вернуться в мир живых и разобраться с чем-то, что навязчиво пульсировало на грани сознания, не давая ему снова утонуть в сером мареве сна, пока не осознал, что это звонок телефона, номер которого знало всего три человека. Ритмичный марш пульсировал в воздухе, давая знать, что звонил Танака.

Ретт резко сел и взял трубку.

— Капитан, где вы?

Танака редко называл его подобный образом. Вернее сказать — почти никогда. Разве что что-то будило в нём воспоминания времён войны.

— Дома… В пентхаусе… а что?

Танака молчал пару секунд.

— Наши счета заморожены. Сейчас к тебе придут из АНБ.

— У тебя уже были? — перебил его Ретт.

— Да. Ночью был переворот в Эрхане. Ты знаешь при чём тут…

— Да. Догадываюсь.

— Плохо. Я не знаю почти ничего, о чём и сказал им, но теперь не уверен, что не наговорил лишнего.

Ретт потёр висок. Он не успел сформулировать ответ, потому что тишину разорвал звонок другого телефона. На экране высветился номер Мартина.

— Сидзу…

— Я слышу.

— Поговорим позднее.

— Мне приехать?

— Да, только осторожно. Жду.

Ретт повесил трубку и тут же ответил на другой вызов.

— Да.

— Мистер Дуглас… Ретт…

— Да, Карлос.

— К вам…. посетители. Простите, что отвлекаю, но…

— Я вас понял. Это из АНБ, да?

— Да.

После секундного молчания он добавил:

— Я могу чем-нибудь помочь?

Ретт опустил веки и свободной рукой с силой надавил на глазные яблоки.

— Я пока не уверен.

— Мистер Дуглас… по крайней мере, вы знаете… Из-за чего это?

Ретт ответил не сразу.

— Да, Карлос, я знаю.

— Я могу чем-то помочь?

Ретт колебался.

— Не знаю, — сказал он наконец. — Скорее всего, эта история закончится плохо. Если всё равно хотите помочь — приходите ко мне через час.

— Хорошо.

Мартин нажал отбой сам.

* * *

Ретт не стал торопиться. По опыту он знал, что перед казнью вполне уместно принять душ и хорошенько позавтракать — торопить никто не решится. Поэтому он сделал яичницу с кофе, выпил и съел и то, и другое, затем привёл себя в порядок, тщательно выбрился и, выбрав среди висевших в шкафу костюмов достаточно официальный, но не слишком торжественный, стал спускаться вниз.

На верхних этажах царил хаос. Незнакомые молодые люди в голубых рубашках с чёрными галстуками, с нашивками АНБ на правом рукаве, потрошили ящики и письменные столы.