Станция Одиннадцать

Он положил трубку, но все мысли продолжали вертеться вокруг «Дорогой В.». Кларк покинул офис, избегая взглядов коллег, — вдруг кто-то из них уже прочитал книгу? — и вышел на 23-ю улицу. Ему хотелось немедленно раздобыть экземпляр — несомненно среди его знакомых есть кто-то, кому это удастся, — однако до встречи оставалось совсем мало времени. Кларк должен был провести опросы по методу 360 градусов для консалтинговой фирмы, расположенной около Центрального вокзала.

За последние несколько лет оценивание персонала стало его основным занятием. В центре всего находился сотрудник, чью работу компания-заказчик надеялась улучшить. Такого сотрудника без всякой иронии называли целью. Сегодня у Кларка было несколько целей: продажник, который зарабатывал для компании миллионы, но орал на подчиненных, блестящая женщина-адвокат, которая засиживалась до трех утра, но все равно не успевала в срок, и специалист по связам с общественностью, чье мастерство в общении с клиентами могло сравниться лишь с его полнейшей неспособностью организовать персонал. Для каждого оценивания Кларк опрашивал примерно дюжину человек, которые работали непосредственно с целью, затем демонстрировал цели нескольких отчетов, состоящих из анонимных мнений, — сперва шли положительные комментарии, чтобы смягчить удар, — а затем финальная стадия, несколько месяцев занятий.

На 23-й улице было малолюдно — толпы еще не вышли на обед, но Кларк все время застревал из-за айфоновых зомби — молодежи, что брела, словно во сне, не сводя глаз с экранов своих телефонов. Кларк нарочно толкнул пару таких прохожих, шагая быстрее обычного. Хотелось врезать кулаком в стену, или рвануть вперед на полной скорости, или броситься на танцпол, чего он уже двадцать лет не делал. Кларк чуть было не влетел в девушку, которая резко остановилась перед ступеньками в метро, и одарил ее недовольным взглядом — девушка ничего не заметила, поглощенная чем-то на экране, зато успел шагнуть в вагон за мгновение до закрытия дверей. Первая маленькая радость за день. Всю дорогу до Центрального вокзала Кларк изводил себя мыслями. Там он поднялся по лестнице, по две ступеньки за раз, миновал пропахший разнообразными специями Центральный рынок и направился к Грейбар-билдинг.

— Простите за опоздание, — извинился Кларк перед опрашиваемой.

Она пожала плечами и кивнула на стул для посетителей.

— Если вы думаете, что две минуты — это опоздание, мы вряд ли поладим.

Техасский акцент?.. Далии было около сорока лет, она носила резко очерченную стрижку и очки в красной оправе в тон цвету помады.

Кларк привычно представился и начал объяснять, как проходит опрос: ее начальник является целью; участвовать будут пятнадцать человек; все анонимно; отзывы распределят для отчетов по подчиненным, равным коллегам и вышестоящим (в каждой группе минимум трое) и так далее. Кларк слышал свой голос будто со стороны и с удовольствием отметил, что говорит уверенно.

— То есть весь смысл, — произнесла Далия, — если я правильно понимаю, в том, чтобы изменить моего босса?

— Точнее, выявить потенциально слабые области, — ответил Кларк и снова подумал о «Дорогой В.». Разве неосторожность — не синоним слабости?..

— Изменить его, — настаивала Далия с улыбкой.

— Думаю, можно сказать и так.

Далия кивнула:

— Я не верю, что человек способен совершенствоваться.

— Неужели? — отозвался Кларк. У него промелькнула мысль, что Далия немного старовата для того, чтобы разговаривать, как выпускница факультета философии. — А как насчет способности исправиться?

— Не знаю.

Далия откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди, и задумалась. Ее голос звучал беспечно, однако Кларк видел, что она отнюдь не легкомысленна. Он вспомнил несколько комментариев коллег о ней во время предыдущих интервью, когда он спрашивал о командной работе. Кто-то назвал Далию немного непохожей на других. Кто-то упомянул напряженность.

— Вы сказали, что уже долго занимаетесь подобным?

— Двадцать один год.

— И люди, с которыми вы работаете, действительно меняются?

Кларк поколебался.

— Они ведут себя по-другому, — произнес он. — Часто люди понятия не имеют, что окружающие видят в них некоторые недостатки, но потом, увидев отчеты…

Далия опять кивнула:

— То есть вы различаете изменение человека и изменение поведения.

— Конечно.

— Дело вот в чем. Уверена, у вас получится натаскать Дэна, и он, возможно, продемонстрирует отменные результаты, исправит некоторые недостатки. Но все равно останется безрадостной скотиной.

— Безрадостной…

— Нет, стойте, не записывайте. Я скажу иначе. Даже если он немного изменится, он все равно останется успешным, но несчастным человеком, который работает до девяти вечера, потому что у него ужасный брак и он не хочет домой. Не спрашивайте, откуда я знаю, все знают, ужасный брак не скроешь, это как дурной запах изо рта. Только подойдешь к человеку, и уже все ясно. Видите ли, я говорю о человеке, который жалеет, что не может как-то изменить свою жизнь, даже не как-то, а почти полностью… это уже перебор?

— Нет. Прошу, продолжайте.