Станция Вечность

Вскоре после перевода в форт Боузер Ксан получил по электронной почте письмо от Финеаса: тот сообщил, что решил не поступать в университет, потому что хотел «преследовать творческую карьеру». Ксан подумал про собственное неоконченное образование, про службу в армии и все, что было с ней связано, и ощутил на языке пепел. В тот вечер он напился до потери сознания.

А на следующий день не успел толком проснуться и отойти от похмелья, как его позвали к генерал-квартирмейстеру и сообщили, что помимо организации Земной гвардии им понадобится помощь с похоронной службой, и нести ее придется ему одному.

В кабинете генерал-квартирмейстера Родригеса воняло свежим пластиком и ковровым ворсом. Его не помешало бы хорошенько проветрить, но генерал будто не чувствовал запаха: так и сидел за столом под плотно закрытыми окнами, включив кондиционер на всю мощность.

Он привычно натянуто улыбался; складывалось впечатление, что гвоздь, торчащий из стула, впивается ему в мягкое место, но он готов вытерпеть что угодно, лишь бы не выдать свой дискомфорт. Ксан отдал ему честь; от пластиковой вони голова заболела только сильнее. В кулаке он сжимал сырой от пота документ, подробно описывающий его новые обязанности.

– Закройте дверь, специалист, – сказал Родригес.

Ксан молча исполнил просьбу.

– Вольно, – сказал генерал-квартирмейстер. – Я хочу обсудить ваше новое назначение.

Шея взмокла от пота, но Ксан сдержался и не вытер ее. Стараясь ничем не выдать волнения, он произнес:

– Не совсем понимаю, почему вы решили определить меня в похоронную службу отдельно от квартирмейстерской роты. Я думал, мои обязанности заключаются в другом. Сэр, поймите, мое время в похоронной службе прошло весьма плодотворно, но я боюсь, что дополнительные обязанности повлияют на качество моей работы.

– Говори прямо, Александр. Никто не хочет разгребать чужое дерьмо.

Он напрягся.

– Похоронная служба выполняет священный долг. Никто не…

Родригес отмахнулся от него, и Ксан, замолчав, стиснул зубы. Людей, не служивших в снабжении, было видно за версту. Они не считали починку оружия, доставку еды и поиск трупов достойной работой. «Настоящие солдаты таким не занимаются. А кому не хочется быть солдатом?»

Во время военной подготовки Ксан много узнал о том, как работают квартирмейстерские роты и продовольственные отряды в военное время. Он искренне восхищался командирами, которые понимали, что хорошее снабжение – залог победы.

«Люди, которые пренебрегают нашей работой, обычно об этом жалеют, – как-то сказал ему предыдущий командир. – Варианта два: либо псы сожрут твой труп, а враги заберут обручальное кольцо, либо твои останки похоронят со всеми почестями. Вот ты бы какой предпочел?»

– Не доверяешь своему командиру? – спросил Родригес.

– Доверяю, сэр, – сказал он. И мысленно добавил: «Как будто у меня есть выбор».

– Тогда не отказывайся от должности.

– Так точно, сэр, – сказал он. – Но почему я, сэр?

– У тебя есть подходящий опыт и допуск к засекреченной информации. Ты знаешь, чем мы здесь занимаемся, а нам нужны твои навыки. К нам в руки попало несколько инопланетных трупов. Их нужно исследовать.

Как солдат, Ксан понимал, откуда вдруг взялись эти трупы, и по спине пробежал холодок. Он еще не встречал ни одной инопланетной расы, которая не могла бы уничтожить все человечество, будь у них на это причина.

– Но к чему повышение? Почему мне нельзя было остаться в снабжении?

– У них недостаточный уровень допуска. Все очень серьезно, Ксан. Мы близки к прорыву. Присаживайся, и я объясню.

Ксан хотел поговорить со Стефанией наедине, но знал, что с гнейсами сложно вести личные беседы. Точнее, ей и так приходилось кричать, чтобы говорить с ним – пошептаться бы не получилось. Но он не готов был выкладывать все перед Мэллори.

Она бесила его. Единственный человек на станции, с которым он мог поговорить, и та его утомляла. Отчасти из-за зависти; она действовала инстинктивно и не задумывалась о последствиях, а он слишком часто обжигался из-за таких людей. Без четких планов все постоянно шло наперекосяк. В университете им обоим была свойственна импульсивность, вот только Мэллори так и не повзрослела. Но тогда необдуманные действия не приводили к смерти друзей.

Он знал, что Мэллори многое повидала. В отличие от него, это ее не сломило.

– Стефания. Нужно поговорить.

Все обернулись к нему. В мрачном взгляде Мэллори сквозило очевидное недоверие.

– Ты знал? – спросила она.

– Кое-что, да, – признал он. – Я его не убивал.

– Но знаешь, кто убил? – Мэллори перевела взгляд на Стефанию. Тина практически вибрировала на месте, но молчала.

– Нет, – сказал он.

– Может, перестанете от меня все скрывать? – сказала Мэллори.

– Хорошо. Я расскажу, что смогу.

– Как вы познакомились? – спросила она, оглядываясь на гнейсов. – Вы толком так и не рассказали.

– И… все? Тебя только это интересует?

– Да, – ответила она. – Для понимания ситуации мне нужна полная картина. Я ничего о тебе не знаю, но если ты продолжишь все скрывать, ни о каком доверии не может быть и речи.

По сравнению с остальными тайнами эта была относительно безобидной. Ксан кивнул: