Старое платье королевы

— Сегодня к вечеру, ваше величество, — быстро сообразила она. Может, и не получится отправить еще один поезд именно этим вечером, но…

— Организуйте пункты приема помощи для пострадавших. Можно мобильные — пускай курсируют по улицам. Не каждый пойдет через весь город, даже если ему есть, чем поделиться с обездоленными.

— Как вам будет угодно, ваше величество.

— Тогда идемте. У нас много дел. А записываться добровольцами можно прямо здесь, — я указала на подножие лестницы и кивнула свитским. — Поставьте палатку, что ли, и посадите пару писцов. Мне нужны в Лугре все, кто ещё не забыл, как работать руками! Я прибуду туда, как только позволят дела.

Люди уже не гомонили, молчали. Мокли под холодным дождем, провожали мой кортеж взглядами. Хотела бы я знать, о чем они думают…

Вот так, не успев переодеться после церемонии, я вңовь окунулась в бездну бюрократии. Кажется, скоро научусь спать, как Οдо — по два-три часа, урывками, пускай даже от этого портится цвет лица.

Новости разнеслись мгновенно, и вот уже предлагают помощь ларидийцы — им до Лугры рукой подать, иссенцы тоже готовы опробовать какие-то свои механизмы, но в это я даже не пытaюсь вникать: сходу точно не получится.

— Химмелиц через две долины от Лугры, — коротко ответил Одо на мой неуклюжий вопрос. — И там ничего не произошло — так, обычный паводок, смыло пару пастушьих хижин. Наверно, потому, что в Химмелице не строят плотины — незачем. Там нет ни заводов, ни настолько больших поселений, чтобы пришлось отводить туда воду. Да и рек крупных нет.

Я взялась за голову: как уложить туда происходящее?

— Нужно побывать там, — сказала я наконец.

— Обязательно. Но не сию минуту: для начала вам нужно выспаться. Вы похоҗи на умертвие.

— Вы тоже.

— Мне простительно, я уже немолод, а вы едва перешагнули порог совершеннолетия. Поэтому — заканчиваем с бумагами, и вы немедленно отправляетесь спать. Десяти капель сонного зелья вполне хватит. Вы же не потеряли мой флакон?

У меня снова заалели уши.

— Так и знал, что это вы его стащили, — невозмутимо произнес Одо. — Только зачем? Оставшимся зельем отравиться насмерть не получится, да вы и не похожи на бледную страдалицу из рoмана, которая скорее выпьет яд, нежели соединится с нелюбимым. Скорее, вы этого несчастного напоите, и не снотворным, а крысиным ядом…

— Вот видите, вы и сами все отлично понимаете, — храбро ответила я, хотя мелькали у меня подобные мысли. — Да… Простите, я верну вам флакон. В нем не убыло ни капли.

— Да оставьте уж себе, будто у меня еще не найдется… Чему вы улыбаетесь?

— Я теперь знаю, что даже королевские служанки небрежно убирают в комнатах. Я спрятала этот флакон за ножкой кровати, и что вы думаете? С него даже пыль не смахнули!

— В самом деле, забавно… — он посмотрел на часы. — Я проведаю Эву с вашего позволения, сударыня. Она никак не могла уснуть, долҗно быть, от перевозбуждения, а давать ей зелье без разрешения Боммарда я побоялся. Только к рассвету забылась сном… А я так и метался туда-обратно.

— Разрешите, я с вами? Она ведь захочет узнать, как прошла церемония. Только бы мне переодеться во что-нибудь пoпроще, а то ей немедленно потребуется такое же платье!

— Переодевайтесь, только быстро, — Одо снова взглянул на циферблат. — И вот что…

Он вдруг поднялся во весь рост, навис надо мной… взял за руку и поднес ее к губам — это было как ожог.

— Вы наше спасение, сударыня. Я говорю это не из чувства долга, я…

Одо осекся. Я тоже молчала: что тут скажешь? Неужели мне не хотелось, чтобы меня ценили по заслугам, а не только из-за того, что я похожа на ее величество? Еще как хотелось! Я очень тщеславна, вот что мне удалось понять за последние месяцы. И мне не нравится, когда мои заслуги приписывают другим, вот только с этим ничего нельзя было поделать. Но хотя бы Одо знал, кто чего стоит…

— Я пойду переодеваться, — сказала я взглянула на его свободную руку — в ней Одо так и держал отцовские часы. — Время не ждет. Так?

Клянусь, он улыбнулся по-настоящему…

Эм и Эн живо сменили мое праздничное платье на повседневное, прическу тоже… Нэна принесла горячий травяной отвар, чтобы немного взбодриться, помолчала, потом сказала негромко:

— Лурга все равно уже погибла, сударыня. Не нужно убивать еще и себя.

— Я крепче, чем кажусь, Нэна. Если не забыли, в меня швыряли бомбу, но…

— Разве я об этом, сударыня? Вы ещё молоды и здоровы, но если будете так изводить себя, что станет с вами через десяток лет?

Я сделала Эм и Эн знак испариться, и они пoслушались. Наверняка остались под дверью, но я не маг, я не могу защитить эту комнату… Ладно, пусть их!

— Ты гoворишь так, будто знаешь, как это бывает, Нэна.

— Знаю.

— Кто ты? Его превосходительство доверяет тебе, и ты совершенно точно в курсе… всего.

Она молчала долго, наклонив темную голову — в волосах светились всего две-три серебряные ниточки.

— Я вынянчила Дагну-Эвлору, сударыня.