Старшая Эдда. Песни о богах в пересказе Ильи Бояшова

Пели Фенья и Менья:
Потеряешь ты,
Фроди,
Всё, что нажил на свете:
Земли, кольца, престол
И жёрнов волшебный.
Мелем, мелем мы
Страшное мщенье —
Со всех сил
Постараемся,
Видя гибель грядущую
Тех,
Кто клятву свою не сдержал.
Мелем, мелем мы
Войско врагов огромное —
Местью оно
Фроди ответит.
Смертью своей
Заплатит нам конунг
За своё вероломство.

Конунг и его домочадцы крепко спали в доме и не слышали песни — не слышали, как всё громче стучат камни волшебной мельницы. Вот уже и земля задрожала, и дуб стал выворачиваться из неё всеми своими корнями, и цепи ослабли. А великанши всё мололи, мерясь силами, словно юные ётуны, — да так споро, что вскоре жернова раскалились и пошёл от камней дым.

Не мог видеть Фроди, что вырастает в его дворе войско, от которого не придётся ждать конунгу пощады. Всё молола и молола мельница Гротти, и наконец послышался треск — то жернова растрескались от жара. Но великанши не прекратили работу, даже когда мельница готова была слететь со своего основания, так что вскоре уже весь двор заполнило войско, вызванное из самой Хель заклятиями великанш.

Взяли вражеские воины мечи и щиты, что вдоволь намололи жернова Гротти, взяли копья и стрелы, облачились в кольчуги и шлемы. На коней своих они надели сёдла, которые во множестве намолола мельница, и надели на них сбрую. Подковали коней подковами, которых тоже оказалось так много, что ими был усыпан весь двор.

Перед тем как напасть на конунга и его людей, безмятежно спящих в доме, наелись они вдоволь хлеба, испечённого из муки, которой забиты были все амбары. Здесь и развалились жернова волшебной мельницы Гротти, расколотые надвое, и перестали молоть. Но достаточно уже было того, что они намололи. Следом настал конец предусмотрительному конунгу Фроди, а с ним и всей его стране.

XIV ПЕСНЬ ВАЛЬКИРИЙ

Мать соткала жившему в Мидгарде ярлу Сигурду, правителю Оркнейских островов, удивительный стяг. На том стяге был искусно изображён ворон, и, когда знамя колыхалось от ветра, казалось, вещая птица распахивает крылья. Так как женщина была колдуньей, придала она знамени волшебные свойства — если войско ярла ожидала победа, то знамя перед битвой развевалось даже тогда, когда стояло полное безветрие. И напротив: оно предупреждало о будущем поражении, если обвисало даже при буре. Сигурд охранял своё знамя как зеницу ока — при стяге всегда был знаменосец. Остаётся добавить: мать предупредила сына — знамя принесёт победу тому, перед кем его несут, и смерть тому, кто его несёт.

В первом бою так и случилось: пал знаменосец Сигурда. Знамя взял другой воин — и тоже был убит. Ярл потерял троих знаменосцев, однако выиграл сражение.

В день, когда разразилась битва при Клонтарфе в Ирландии между ратью ирландского короля Бриана и скандинавскими викингами, которыми предводительствовали конунг Сигтриг и уже упомянутый Сигурд, за сотни вёрст от места, где происходила сеча, человек по имени Дёрруд стал свидетелем следующего. К одному дому, в котором стоял ткацкий станок, подъехали двенадцать валькирий — волосы их развевались, глаза были безумны. Оставив перед дверьми коней, свирепые девы вошли. Пересилив страх, Дёрруд заглянул в окно и увидел, что валькирии ткут на станке стяг из человеческих кишок. При этом творили они заклинания и пели зловещую песнь:

Ткём эту ткань,
Тяжкой туче подобную,
Возвещая воинам смерть.
Польем её кровью —
Пусть будет она,
От копий стальная,
Кровавым утком
Полыхающей битвы.
Должны мы её соткать.

Затем валькирии перевели дух, склонившись над станком, и продолжили:

Её сотворим
Из кишок человечьих.
Вместо грузил —
Черепа на станке,
Перекладины — копья,
Гребень — железо,
А колки будут стрелами.
Будем ткань
Подбивать мечами.

Дёрруд боялся, что, оглянувшись, валькирии заметят его, но глаз не мог отвести от зрелища. А девы дружно ткали:

Ткём мы, творим мы
Стяг боевой,
Чтобы был он в руках
Конунга юного
Сигтрига.
Вот кому мы желаем победы:
Подлетим на конях,
Ринемся в сечу —
Там наши друзья
Бьются с Брианом.

И вновь перевели дух валькирии. Одна из них повернула голову, что-то учуяв, но Дёрруд был начеку и вовремя спрятался. Затем вновь он стал наблюдать за работой воительниц Одина и услышал: