Старший брат царя. Книга 1

Юрша взял его за грудки, встряхнул и решительно потребовал:

— Я друг Романа. Говори, что тут стряслось? Где Роман?

— Ой, господин, отпусти. Все скажу. Роман совсем пропал. А рыжий — плохой человек. Пропадет парубок.

Юрша выскочил на улицу. Ермилы нигде не видно. Коновод указал, куда его поволок рыжий. Они пустились вдогон.

Новосиль имел всего две улицы: одна — вдоль крутого берега реки Зуши, другая — между Лесными и Речными воротами в бревенчатом частоколе, окружающем город. На перекрестке этих улиц — площадь с деревянной церковью посреди. На площадь обращены фасады изб родовитых людей, самый большой из них — наместника. Между улицами до самого частокола в беспорядке рассыпались избы и мастерские работного люда. Каждый хозяин отгораживался от соседа плетневым забором. В лабиринте заборов можно было легко заблудиться.

Но Юрша и его спутник были верхами и, возвышаясь над плетнями, смогли наблюдать, что делается за ними. Время было рабочее, из мастерских слышался звон, скрип, перестук молотков. Безлюдье. Поэтому они довольно легко обнаружили двоих в малахаях: один, с бархатным верхом, принадлежал рыжебородому, второй, серого сукна, Ермиле.

Припустили и тут же натолкнулись на препятствие — маленькую калитку, через которую лошадь не пройдет. Пока объезжали, малахаи исчезли. Проехали раз, другой — никого. Вот тут были и пропали. Вдруг услыхали стон. Повернули коней. В загоне для скота через щели в плетне просвечивала фигура человека. Калитка была приперта изнутри. Юрша, встав на седло, увидел пригнувшегося рыжебородого, рядом лежал Ермила. Он спрыгнул в загон. Рыжебородый бросился было на него с ножом, но, натолкнувшись на саблю, отступил. Тут подоспел воинник. Вдвоем скрутили купца. У Ермилы оказалась в кровь разбита голова, а на груди — ножевое ранение.

Новосиль не был разорен татарами, хотя веси вокруг все порушены. А тут еще одно — самозванец остановился почему-то именно возле этого города. Это показалось Юрше подозрительным.

Решили было здешнего наместника о предстоящем деле не извещать. Однако Ермиле нужна была помощь и требовалось немедля допросить рыжебородого, а в таких делах без наместника не обойтись.

Наместником Новосиля оказался молодой дворянин, недавно присланный из Тулы, прежний был за что-то разжалован. Дворянин действовал быстро и решительно: к Ермиле доставили знахаря, рыжебородого спустили в пыточный подвал, к воротам были посланы стражники, чтобы никого из города не выпускать. Затем Юрша и наместник спустились в подвал.

Орудия пыток произвели сильное впечатление на рыжебородого, которого палач привязывал к дыбе. Тот взмолился:

— Воевода, не казните, все скажу!

Юрша приказал палачу выйти. Наместник удивился, но возражать не стал. Юрша задавал вопросы:

— Зачем пытался убить парня, Ермилку?

— Я не убивал. Он первым набросился на меня, я защищался.

— Куда ты повел Ермилу? Что тебе нужно от него?

— Хотел посмотреть товар, рожь.— Не ври! Ты знал, что Ермила пришел к Роману. Где Роман?

— Он пропал.

— Куда?

— Не знаю.

— Ты обещал говорить правду, так говори. Иначе на дыбе заговоришь. Как тебя звать?

— Васькой Селезнем.

— Так вот, Селезень, ты служишь самозванцу, который называет себя князем Михаилом. Правильно?

— Воевода, я не ведаю о самозванце. — Юрша направился к двери. — Подожди, воевода. Я — гость, хлебом торгую. Доставлял хлеб и князю Михайле.

— Где его лагерь? На какой дороге, на какой реке?

— Обещай пощадить, всю правду поведаю.

— Я уже обещал. Реки.

— Спаси тебя Бог. Лагерь князя разбит на реке Зуше верстах в двадцати от города. Кругом лагеря завалы, проход со стороны реки. Прикажешь — провожу.

— Ладно. Сколько у него воев?

— Побольше сотни. Может, две.

Теперь Селезень начал отвечать на вопросы более охотно и подробно. Юрше показалось, что тот говорит правду. Однако на вопрос, куда девался Роман, так ничего и не сказал, впрочем, этого рыжебородый мог и не знать.

Допрос окончен. Когда сотник и наместник поднялись из подвала, в горнице увидели Федора. Тот сразу кинулся к наместнику — оказывается, они друзья детства. Кроме них здесь находился оборванный нищий, щека и глаз у него повязаны грязной тряпкой. Федор назвал — это купец Роман, он здорово избит. Купца прежде всего отвели к раненому сыну, а сами сели за стол.

От Федора Юрша узнал следующее. Примерно через час после того, как уехал с Ермилой, в лесу в условленном месте появился Роман в нищенской одежде. Оказывается, Васька Селезень — ханский ставленник, каким-то образом разнюхал, что Роман написал в Тулу. И когда привез в лагерь самозванца товары, обвинил того в предательстве. Роман предательство отрицал, сознался только в том, что сообщил жене, что жив-здоров, и послал немного денег. Во время допроса его сильно избили. Васька же требовал его смерти, хотел повесить перед всем отрядом — показать, что ожидает предателей. Была уже ночь, будить людей не стали, казнь отложили до утра. Караулить купца Селезень никому не доверил, связанного Романа принес к себе в шалаш.