Старый корабль

— Она ушла. И я уйду. Я тебе уже говорил, хочу в город податься. Ты давай уж сам как-нибудь…

— Тебе нельзя уходить, — поднял голову Баопу. — Тебе следует остаться в Валичжэне… Члены семьи Суй не должны больше пускаться в странствия. Нас в старом доме трое, я старший, и ты должен меня слушаться. Я буду очень беспокоиться, если ты один отправишься в город.

Цзяньсу смотрел в окно, без конца качая головой:

— Нет и нет. Я всё обдумал, решение уже принято. В Валичжэне нет места для Суй Цзяньсу, я должен сам проложить себе дорогу. Раньше об этом и помыслить нельзя было, а теперь — пожалуйста, езжай в город и занимайся торговлей. Дядюшка в своё время странствовал полжизни, вот и заканчивает жизнь получше, чем отец… Когда-нибудь ещё вернусь, здесь мои корни. Да и навещать буду…

Баопу хотел ещё что-то сказать, но, раскрыв рот, услышал мелодию флейты. Это была та же мелодия, исполненная нескрываемой радости. Он слушал, замерев и высоко подняв голову.

На улице уже брезжил рассвет.

Глава 18

Когда долго стояла мрачная дождливая погода, жители Валичжэня, казалось, испытывали особенное беспокойство. «Как в том году», — бормотали они. Весной в том году небо было затянуто тучами, шёл дождь, полмесяца не появлялось солнце. Высохшие зимой канавы представляли собой бурлящий поток. В полях было по колено воды, и трава росла с ужасающей скоростью. Никто не видывал такой погоды весной, и все страшно поражались. Позже, летом того года одновременно погибли сорок с лишним человек, и это было страшное зрелище. «Небо плачет», — внезапно дошло до валичжэньских. Когда дождь лил всего одну неделю, на улицах и проулках сделалось так скользко, что не пройти. Урождённая Ван тогда была ещё новым человеком в городке, ещё не прошло и пары лет, как она вышла сюда замуж. Она шагала в красном одеянии по улице и упала. Из переулка вышел Чжао Додо с винтовкой через плечо, подошёл, помог ей встать и, отряхивая с неё грязь, дал волю рукам. «Кобелина из семьи Чжао!» — выругалась она. Чжао Додо тогда не было и двадцати, на верхней губе пробивался пушок, лицо загорело дочерна. «Ругаешься?.. — негромко проговорил он. — Подойди-ка, дам тебе трофей». Урождённая Ван подошла. Чжао Додо вынул из кармана штанов кольцо. Повертел в руках и протянул ей. Она поняла, что это досталось ему от помещиков, которых он со своими ополченцами арестовывал, такое случалось. «С пальца какой девственницы ты его стащил? — усмехнулась урождённая Ван. — Этот год для тебя успешный… Вот что я тебе скажу: найди подходящее место и спрячь его, сейчас такие вещи на людях не носят…» Чжао Додо снова потянулся к ней, она опять выругалась, но в сторону не метнулась. «Успешный год получился? — повторила она. — Гляди, попираешь небесные законы, ударит в тебя молния…» Чжао Додо хмыкнул и глянул в сторону: «Рано или поздно этим всё кончится. Во всяком случае, плоть будет страдать чуть меньше. Секретарь Ван из рабочей группы говорит, что, будь я его подчинённым, он расстрелял бы меня как пить дать…» Урождённая Ван на это довольно усмехнулась.