Старый рыцарь

— Похоже, намечается огромная луна, — Маркус выглядел уставшим, но довольным. Починив телегу, они с оторном оттащили ее на обочину. На тракт до первых дождей она уже не вернется. — Я не против отметить посвящение в компании этой дамы. Дорога, славные воины и хорошее вино, что может быть лучше? Об этом и слагают баллады.

— Их слагают о подвигах, а за кострами травят байки, — глядя на вьющиеся языки пламени, поправил его Фолкмар, Маркусу было все равно, — Баллады подходят для турниров и кабаков, и там и там людей мало интересует правда.

— Большая луна к зеленой звезде, — добавил Каллахан, — Печальные события. Радость неуместна.

Его голая прямолинейность никак не задевала Фолкмара, но Маркуса она, похоже, раздражала.

Отведав кружку браги, Бенти улегся у костра и сразу заснул. Дородный детина оказался совсем не готов к мужским посиделкам. Правая щека его испачкалась в золе, пока он, сладко сопя во сне, подкладывал под нее ладони. Дуг выглядел довольным, без остановки пожевывая лепешки. Он сварил хороший отвар на ключевой воде в походном котелке, набрав чабреца у поворота.

На верхушки деревьев медленно спускалась ночь.

— Я не боюсь ни Безумного, ни его зеленых звезд, — выпятил грудь успевший захмелеть Маркус, — Пусть только попробует выкатиться на небо, я достану свой меч! — парень с воодушевлением схватился за рукоять клинка, почивавшего на толстом стволе дерева, на котором он сидел. Маркус потряс его немного, чтобы освободить от ножен, но ничего не получилось, и он оставил его в покое, ведь в другой руке чуть не расплескалась вещь поценнее — кружка браги, — Это будет мой первый турнир. Я начну свой путь на самом грандиозном событии, турнире в честь короля! Видят боги, это не просто так. Кто туда едет? Искатели славы и наживы, только и всего, а я хочу послужить рыцарству. Обо мне будут петь только правдивые баллады, вот увидите.

— Не бывает правдивых баллад. Трубадуры — хитрое, бесчестное племя. У этих бездельников нездоровая охота все переиначивать. Великое они делают никчемным, пустячное удивительным. Можно отловить какого-нибудь да надавать ему по ушам, чтоб нацарапал что-то дельное о тебе, да потом выйдет какая-нибудь потеха, где ты бегаешь с голым задом от дракона. А то и петуха, может и так статься, — своим ворчанием Фолкмар мог сбить спесь с кого угодно.

Дуг хихикнул, вспомнив историю про петушиного рыцаря.

— Вы хотите сказать, что они могут поднять на смех, даже если воин совершит какой-то великий подвиг?

— Да, и пройдутся по нему своей лютней, если будет у них на то настроение.

— И по мне тоже?

— По вам в первую очередь, если уж очень будете хотеть, чтобы о вас спели.

Для Маркуса, видимо, открылись удивительные истины. Пришлись они ему не по вкусу.

— В первую очередь⁈ — изумленно вскричал Маркус.

— Ага. Спросите петушиного рыцаря, — ухмыльнувшись, крякнул Дуг. Набив щеки горячим хлебом, он уткнулся в кружку с чабрецом, когда Фолкмар толкнул его в бок.

— Но достойные мужи достойны правдивых песен. Как же тогда мы узнаем, что случилось на самом деле? Если везде будет выдумка, как истина найдет дорогу во тьме? — Маркус будто осознал нечто очень важное, — Погодите, а великие битвы? Тоже выдумка?

— Почему же? Вовсе нет. Некоторые действительно были. Может, на счастье, а может, и нет, но трубадурам сподручней больше приукрашивать. Главное, чтобы народ развесил уши, а правда, как водится, всегда пресна. С нее ссыпается немного монет. Вот, скажем, битва на кривой Пичуге с полвека назад…

— Великая битва! Десятитысячное войско храброго короля Острига Стремительного встало против ста тысяч ужасного Бендара Пучеглазого. У Острига не было шансов, десять тысяч против ста, подумать только! Они рубились день и ночь… но благодаря храбрости и доблести он одолел тирана и выиграл войну…

— Вот только при Пучеглазом росла пшеница и в кабаках люди ели досыта, и пиво стоило медяк и никто его тираном не считал. И что с того, что глаза у него выкатывались так, что хотелось насадить их на вилку? Каков в том прок простому народу? Бендар собрал сто тысяч, потому что люди и дальше хотели есть досыта, а Остриг собрал всего десятку, потому как по улицам его столицы бушевал кровавый понос от грязи и голода.

— Но битва…