Старый рыцарь

Когда он ушел, Фолкмар почувствовать слабость во всем теле. Не напившись кружкой эля, старые кости снова начали болеть. Они подождут немного — впереди целая ночь, а его снова мучала бессонница. С приходом дорогих гостей в таверне, казалось, добавилось шума. Глухие крики прорывались сквозь деревянный стены, где-то там, далеко, в прошлой его жизни, текла жизнь. Старый рыцарь задрал голову в темноте, окинув небосвод усталым взглядом. Сумасшедший день. Давненько ему не выдавалось пережить столько событий за одну луну. Но все, вроде, шло неплохо.

Глава 17 В поисках Отверженного

До цели можно было добраться только под покровом ночи. Темное полотно покроет землю, скрыв от глаз лишнее. И сумерки могли стать друзьями, если бы заковыристые закоулки зданий давали убежище — здесь же все лежало как на ладони. Пришлось дожидаться, когда солнце окончательно скроется за горизонтом. Дуг задрал голову. Звезды мерцали на своих привычных местах. Порою это походило на трепыхание, как если бы мотылек пытался вырваться из мертвой хватки булавки, пригвоздившей его к дереву каким-нибудь злым мальчишкой. Но это было не так. Дуг знал, звезды — это только звезды.

Сьер Фолкмар сказал ему идти, и он пошел. Он был так расстроен, что Дуг совсем не хотел расстраивать его еще больше, сказав, что придется дождаться ночи. Ничего — подождать он может и в кустах, а вот старый рыцарь никуда не денется. Съер пробудет в таверне до самого утра, все равно Дугу там не много пользы. От эля у него болела голова, и по запаху оно напоминало ослиную мочу. Мальчишка предполагал, что и по вкусу тоже. Наверняка, в этой таверне разводили похуже, чем Хельга. Ведь приезжим было все равно что пить, многие приехали на турнир уже в хмельном угаре. Он бы знал точно, если бы пробовал ослиную мочу, но в точности об этом мог поведать только Барт, очень любопытный подросток с тягой ко всякому виду спорам. Правда, в тавернах бывало тепло и вкусно пахло похлебкой, но в той, в которую пошел сьер, не найдешь мясистого гуляша. Дуг был в этом просто уверен.

С приходом темноты зажглись факелы. Земля повторила небо, словно отразив его в водах неспокойного озера. Дрожание пламени напоминало мерцание, но зависело от ветра. Иногда он превращал огонь в рваные оранжевые тряпки, источающие дым. Но чем дальше находились от глаз факелы, тем больше они напоминали маленькие звездочки. Только не такие холодные, ведь зажигали их человеческие руки.

«Зачем здесь столько огня, если внутрь все равно никого не пропускают? — с досадой думал Дуг, сидя в кустах. Он был тих, словно завидевший кота мышонок, — Если пробраться со стороны пригорка, можно будет прошмыгнуть мимо. Там, вроде, темнее».

У самых кустов несли службу два солдата из оцепления, здесь их стояло по одному через каждые пару футов, от скуки они подмечали каждый шорох. К грусти своей Дуг отметил, что никто из них не отличался болтливостью, предпочитая смотреть вдаль, чем чесать языком. Оранжевые пятна пламени играли на их лицах, очерчивая крепкие скулы и тяжелые подбородки. Наверное, это были северяне, но Дуг не был в этом уверен.

Найти шатры не представилось такой уж большой сложностью. Здесь напрочь была вытоптана трава, и, если бы не жаркое полуденное солнце, боги бы утонули в грязи. Тот, что походил на длинный стальной клинок, с пологими боками, из блестящей шелковой ткани, наверняка, принадлежал Великому Воину. Он будто смотрел острием ввысь, напоминая богам об их ошибке, и то, что он всегда начеку. Другой стоял совсем рядом, едва ли не прикасаясь тканью к ткани — приземистый и круглый, с выпуклой крышей, трепещущей на ветру. Храм стоял ближе к утесу, разгоняющего воздух с моря, когда далекий бриз обретал утраченную силу. Трепыхание ткани слышалось даже издалека. Дуг улыбнулся, настолько понравилась ему эта палатка.

«Хорошая и красивая. Это не палатка, и быть может, даже не шатер, а целый храм. У него плотные стены и на них есть красивые узоры. А ветер под куполом — это очень даже хорошо, — Дугу нравился ветер, ведь он напоминал ему свободу. Что и говорить, ветер и был воплощением свободы, — Вот только пробраться внутрь будет тяжело. У хорошего храма плохие стены — их непросто преодолеть».

Чтобы ветер не снес крышу шатра, стены Отверженного пригвоздили к земле большими булыжниками — в горном городке этого добра найти не сложно. Видимо, он так стремился в небо, что люди решили поумерить его пыл. Дуг покинул кусты серым мышонком, решив зайти со стороны пригорка, быстро врастающего в утес. Придется не пробираться вором, а пройти через центральный вход, как честный человек. Это было ясно и так. Оставалось надеяться, что его не заметят до того, как он обретет честность у самых врат.