Старый Сантос и его потомки

— Не сердись на меня. Я, кажется, сказала глупость. Прости. Я верю, ты скоро вернешься… Ты заслужил большого счастья, тебя ждет оно… — И, подумав минутку, добавила: — Такое завертелось на свете… Правда, война далеко от наших границ, но все так тревожно. Вот если б ты со мной остался… Что может быть лучше того, как быть всегда вместе?..

— Это верно… — не сразу ответил Шмулик, — Если бы ты знала, как мне тяжело расставаться с тобой даже на день, на час… С каким нетерпением я буду ждать нашей новой встречи!

— Знаю, родной…

Леся нежно провела рукой по его непокорным волосам, посмотрела на него повлажневшими глазами:

— Знаешь, родной, у меня появилась теперь мечта. Нет… Ты никогда ее не узнаешь… — смутилась она.

— Почему?

— Никогда этого не скажу тебе…

— Но почему?..

— Чтобы ты не сердился на меня и не говорил, что я глупа…

— Я никогда так не скажу! Никогда. Ты ведь у меня умница.

— Ну ладно, скажу… Я мечтаю о том, если у нас родится сын, чтобы он был на тебя похожим. Во всем! Чтоб у него были точно такие же глаза, как у тебя, такие волосы. Чтобы он был таким же сильным, как ты, и обладал таким же добрым сердцем…

Он рассмеялся:

— А если будет дочь, то чтобы она во всем походила на тебя?..

— Нет, нет, что ты! — опа зажала ему рот рукой. — Только не на меня… Мне кажется, что я нехорошая, безвольная… Если дочь, то пусть она будет похожа знаешь на кого? На этот родник…

— Почему? — удивился Сантос.

— С детства, едва только начинают ходить, все бегут сюда пить эту живительную воду, и она никогда не приедается… Наоборот, с каждым днем становится еще вкуснее. И если мне не суждено было стать такой, как этот родник, то пусть хоть наша дочь на него будет похожа…

— Можешь мне поверить, дорогая, ты мне дороже и краше всех родников живительных и прозрачных! — Он умолк, посмотрел на нее грустно и спросил: — Будешь ждать меня?

Леся насупила брови:

— Зачем ты портишь наше расставание глупыми вопросами?..

Сантос опустил голову.

Они сидели молча несколько минут, погрузившись каждый в свои мысли. Леся, запрокинув голову и пристально глядя на звездное небо, первой нарушила молчание:

— Не знаешь, как называется эта большая яркая звезда над нашими головами? Мне кажется, она самая красивая…

— Что ты! — возразил Шмулик. — Это плохая звезда. Жестокая… Марс. Бог войны… Посмотри, какая она багровая, вся словно переливается.

— Разве? — Леся испуганно замахала руками. — Ну да что поделаешь… Я уже загадала… Дала себе зарок — где б мы ни были, но каждый вечер ровно в десять мы с тобой обратим свои взоры на эту звезду и подумаем друг о друге;..

Мягкая улыбка промелькнула по лицу Шмулика.

— Каждый вечер? В десять? Где б мы ни были? Хорошо, — промолвил он тихо, всматриваясь в далекую звезду и снова прижав к груди Лесю.

Оба молчали. Неспокойная тишина охватила всю округу. Где-то далеко-далеко слышался только хриплый собачий лай, ему вторили лягушки на берегу Днестра. Озаренные призрачным сиянием луны, внизу раскинулись поселок и село. Нигде ни огонька. Дома, хатенки давно погрузились в глубокий сон. Не хотелось думать, что скоро пролетит эта короткая ночь, что близится разлука…

* * *

Они потеряли счет времени. Не хотелось думать о расставании. Они были счастливы и желали одного: чтоб эта ночь никогда не кончилась.

У подножья скалы забрезжил рассвет. Леся вскочила, отошла от мшистой скалы…

— Что мы натворили? Мы словно ума лишились оба…

— Что ты, родная моя…

— Нет, нет, не говори. Это нехорошо. Как я буду матери, людям смотреть в глаза?

— Как? С высоко поднятой головой!..

— Не говори так. Что ж получается — невенчанная жена? А нашего сына… — Тут Леся осеклась, решительно взглянула в глаза любимому, а после долгой паузы добавила: — Ну да ладно. Пусть называют, как хотят! Я тебя все равно люблю. Ты мой навсегда.

На какое-то мгновение в этом нежном юном облике вспыхнул огонек. Огонек достоинства и решимости женщины, готовой на все во имя своей любви.

Вдруг необычно легко и весело стало на душе. Подняв ее, как ребенка, на руки, парень сбежал что есть духу вниз, летел сломя голову, так, что дыхание захватило.

Он остановился внизу у родника, и она наконец вырвалась из его рук.

— С тобой так страшно, — сказала она и, опасаясь, как бы он снова не подхватил ее на руки, подошла к роднику, от которого пахнуло на нее свежестью и прохладой, опустилась на колени и припала к нему разгоряченными губами.

Рассвет улыбнулся им из-за крутого кургана, который стоял как вечный часовой на восточном краю местечка. Далеко на окоеме сверкнула седая полоса и потянула за собой несколько солнечных лучей.

— Светает! — испуганно сказала Леся. — Мы с тобой совсем обезумели. Что люди скажут, когда увидят пас?

— Пусть! — усмехнулся он, обняв ее. — Пусть смотрят и завидуют!..

— Мне достанется от матери… Впервые в жизни возвращаюсь домой так поздно. Что я ей скажу?

Леся потянула его за руку, и они побежали к околице села. Возле своего дома она испуганно оглянулась, приподнялась на цыпочках, обняла парня и припала к его губам. Оторвавшись, сказала печально: