Старый шут закон

— Нет. — Фрэнк сжал ее локоть и покачал головой. — Их освобождения нам придется добиваться в суде, и обвинение костьми ляжет, чтобы не выпустить наших из тюрьмы. После ленча мы пойдем к судье и попросим его назначить предварительное слушание как можно скорее, может быть, даже завтра, а во второй половине дня мы, возможно, сумеем добиться для вас свидания с вашим мужем. Ну как, устраивает вас такая программа?

Лидия хотела разыскать сегодня сенатора де Бака, но до него ли ей было теперь, ведь появилась надежда проникнуть в тюрьму и увидеть Майка!

Вернулась Миньон и протянула ей письмо.

— Что ж вы не взяли свою корреспонденцию, — сказала она. — Мы вам оставили это ночью.

— Ночью? — Лидия распечатала конверт: записка от Фрэнка и десятидолларовая бумажка.

— Мы решили, вам может понадобиться. Чтобы позавтракать, — объяснила Миньон.

У Лидии вырвался негромкий смешок. Бедняга Мики! Так мучился все утро от голода, а здесь, в гостинице, лежали деньги!

— Мы позавтракали у друзей, — сказала она.

— Вечером мы тоже приглашены на обед, — продолжал Фрэнк. — Народу будет очень много. После обеда нам с вами выступать, и тут уж надо не ударить в грязь лицом. Расшевелим их — будет у нас и комитет помощи, и деньги.

— Слава богу! — сказала Лидия. — Вроде сдвинулось с мертвой точки.

Глава 4 Его честь

Барбара ушла в дом навести в гостиной порядок, а судья Бернардо Бек остался в патио допивать кофе. Прислушиваясь к неумолчным трелям и щебетанью влюбленных птиц, он убеждал себя, что визит этого радикала, адвоката Хогарта, пройдет спокойно и без всяких неожиданностей. Ведь то, что им предстоит, — чистейшая формальность, присутствие Хогарта вовсе и не обязательно, просто Шермерхорн с обычной своей дотошностью старается выполнить все правила вежливости. Но, несмотря на все доводы рассудка, Беку было неуютно. Он с трудом подавил желание почесать поясницу, которая нет-нет да и давала о себе знать после приступа опоясывающего лишая.

Конечно, доктор прав: надо перестать носить ремень и перейти на подтяжки, но при одной мысли об этом у Бека портилось настроение. Подтяжки в его сознании знаменовали переход из молодости в старость. Вот наденет он их, и все увидят, что он уже в годах, а так благодаря своей поджарости он мог бы еще сколько-то лет казаться молодым.

Допив чашку, Бек встал из-за стола, пересел на качалку с мягким сиденьем в тени цветущей акации и взял папку с делом о беспорядках в Реате, которое читал до ленча.

Однако тут же решил, что еще раз просматривать его не станет. Жалко вкусного завтрака, ведь может стошнить. В этом деле он столкнется со всеми своими заклятыми врагами — стоило бы посмеяться, не будь это чревато столь опасными последствиями. Бек пробежал в уме весь список своих политических противников.

1. Сенатор Джейк Махони — республиканский босс Реаты, в прошлом бутлегер, а ныне владелец публичных домов и притонов с марихуаной. Три года назад усилиями судьи Бека Джейка Махони вывели из состава реатинского муниципалитета, за что босс воспылал к судье лютой ненавистью.

2. Окружной прокурор Луис Кортес. Когда реатинского босса изгоняли из муниципалитета, он, вместо того чтобы разоблачать его, сказался — из дипломатических соображений — больным и поручил расхлебывать кашу своему помощнику.

3. Заместитель окружного прокурора Бен Мэллон. Он так откровенно не желал доказывать выдвинутые против Махони обвинения, что пришлось заменить его обвинителем по назначению.

4. Главный прокурор Дьюи Соумс. Четыре года назад, когда Бек тоже выдвинул свою кандидатуру на пост главного прокурора штата, Соумс взял над ним верх с помощью такой наглой и бесстыдной клеветы, что удивил даже местных политических деятелей, которые давно привыкли ко всему. Дьюи решил выступить в деле реатинских шахтеров явно для того, чтобы сделать из него жупел и использовать в наступлении против красных нынешней осенью, когда он выставит свою кандидатуру в губернаторы штата.

5. Джиг Сойер. Детектив-самоучка, числящийся в специалистах по выявлению «коммунистической опасности» и занимающий пост специального помощника главного прокурора. В прошлом году, во время этого безобразного процесса по делу об убийстве в округе Сан-Исидро он в погоне за сенсацией заявил, что здесь не обошлось без колдовства, и, сыграв на невежестве и предрассудках белых, разжег их вражду к индейцам и мексиканцам, в результате чего суд вынес, как считал Бек, в высшей степени необоснованный приговор.

6. Окружной судья Уэйд Мануэль, который допустил третьего дня этот скандал в Реате во время заседания суда и не дал подсудимым возможности посоветоваться с юристом.

Впрочем, нет. Мануэля нельзя ставить в один ряд с Махони и Сойером. Может быть, как судья он оставляет желать лучшего, но к своим врагам Бек причислил его зря. Ведь на заседании суда в Реате он оказался лишь потому, что выручал его, Бека, который совсем расхворался и не мог ехать так далеко…