Статьи и проповеди. Часть 13 (07.03.2017 — 14.05.2018)

Вот, ещё какая хорошая вещь преподаётся нам через молитву для учения. В житиях святых даже есть примеры бесполезных занятий. Такой – мартышкин труд. Такой, знаете, выкопал – закопал, выкопал – закопал. Был такой Порфирий Кавсокаливит на Афонской горе. Он строил себе из камней небольшую хижину, таскал эти камни туда-сюда, бегал с ними, потел. Построит хижину, потом переночует в ней пару ночей и разваливает её в пух и прах до основания. Потом из этих же камней метров через двести строит на другом месте такую же хижину. Этим он занимался постоянно. Порфирия спрашивают: «Что ты делаешь? Чем ты занят?» А он говорит: «Я делаю это для того, чтобы пришёл диавол и нашёл меня занятым». Потому что, когда человек не занят ничем, приходит диавол и начинает с ним собеседовать. Это есть в литературе, это есть в Библии.

Вспомните Фауста, вспомните другие какие-то произведения. Этот Мефистофель, сопровождаемый серным запахом, он приходит к человеку, который вот замер в кресле, и печалится сидит. Говорит: «Что, скучаешь?» И начинает с ним разговор. И после этого разговора начинается беда. А так он приходит, а человек занят. Он – уходит. Опять приходит, а тот опять занят. Он – уходит. Когда ни придёт, он всегда занят. Всё время. Всегда.

Серафим Саровский, уже когда был с переломанным позвоночником, с горбом, когда вот он уже в дугу ходил согнутый, опираясь на топорик; носил с собой всегда два мешка. В одном мешке, за плечами, было Евангелие всегда, а в другом мешке, который ещё он носил с собой, были камни. А он уже еле ходил по старости. Его спрашивали: «Зачем ты камни с собой таскаешь?» А Серафим говорит: «Я томлю того, который меня томит. Томлю томящего». То есть, лукавый меня томит, а я томлю себя и отгоняю его от себя. Трудится человек.

Иногда городскому жителю полезно подняться вверх по лестнице, не садясь в лифт. Какую-то, кажется, совершенно неважную вещь сделать. Вот просто подняться на лестнице наверх. На пятый этаж, на четвёртый, на восьмой. Кто где живёт. Не садясь в лифт. Вроде бы мелочь. Нет мелочей в духовной жизни. Нет. Кровь разогналась, разбежалась пока ты поднялся. Отдышался. Потом руки помыл. Что-нибудь перекусил такое. А потом вдруг тебе молиться захочется.

А когда вот такое всё, как распаренная репа, такое.

Римляне говорили, как «дважды сваренная капуста». Такое, когда всё разлезлось уже. Вот такое разлезшееся, оно ни к чему не годно. Поэтому, дух праздности не должен быть у нас. Должен быть дух трудолюбия, противоположный. Уныния не должно быть у нас. Должна быть некая духовная бодрость.

Любоначалие. Вы знаете, что это такое. Это – любовь командовать. Это тайная страсть, которая в человеке спит, потому что из нас командиров немного. Пока человек не поставлен на маленькую командную должность, он может не знать, что ему очень нравится командовать. Ну, это можно и так в жизни проверить. Вот, например, когда тебя не спрашивают, а ты лезешь с подсказками. Это точно – в тебе эта зараза гнездится. Вот разговаривают люди о чём-то, а ты краем уха слышишь о чём они говорят, и тебе кажется, что ты знаешь правильный ответ на их проблему. И ты берёшь и влезаешь туда. Тебя не спрашивают, ты мимо шёл… Тогда точно в тебе это живёт. Ты уверен, что ты всё знаешь, и ты можешь покомандовать. «Я сейчас вам подскажу. Сейчас я вам скажу. Сейчас вы всё узнаете!»

А уж когда человека ставят на какую-то командную должность, ну, тут раскрывается в нём всё, что в нём есть. Тогда уж… Говорят, проверь человека – дай ему власть. Маленькую, большую – это уже детали.

Вот ещё что может быть в человеке – любоначалие. Желание быть выше других, и уверенность тайная в том, что «я выше других, точно». – «А чего ж ты не выше других по факту?» – «Ну, как-то так, судьба распорядилась несправедливо. Все меня обошли. Но вообще-то я достоин быть повыше».

Вот такая тайная зараза живет. Не знаю, в каждом ли человеке? Наверно, в каждом. Потому что – все же читают эту молитву.

И не даром же её читают.

Итак, праздность, уныние, любоначалие. Ну, и – празднословие.

Это то, о чём отчасти тяжело и говорить. Великое искусство – говорить только то, что нужно. И ни капли больше. Помните, в книге Экклесиаста есть перечисление. Такое длинное перечисление противоположностей. Время обнимать – время уклоняться от объятий, время сшивать – время раздирать, время строить – время разрушать, время убивать – время врачевать…

Там такой длинный перечень. Я сейчас не помню, сколько там по точному числу этих антонимов, противоположностей таких. И там ещё есть: время говорить – время молчать.И вот, однажды, я прочёл такую интересную фразу. Делюсь с вами ею.

Один человек сказал: «Всё то, что Экклесиаст перечислил, невозможно делать одновременно. Нельзя зашивать и раздирать одновременно. Нужно вначале зашить,потом – разодрать. Или – разодрать, потом – зашить. Также строить, разрушать. И только одну вещь можно делать одновременно. Говорить и молчать».