Статьи, выступления, письма

Но было еще одно обстоятельство, заставлявшее революционеров «третьего мира» торопиться, подчас действительно жертвуя собой, своими товарищами, экономическими и иными интересами стран «альтернативного» («социалистического») блока. Речь идёт о той дискретности исторического развития, осознание которой пришло (в полной мере?) к Че после Карибского кризиса, трудностей и поражений, с которыми в 1962-1964 гг. столкнулись революционные и освободительные движения в Латинской Америке и Тропической Африке. Затем сознание это было усилено отмежеванием Че от теории и практики «реального социализма», расколом мирового коммунистического движения, «одиночеством Вьетнама». Возлагать в

Характеристика этого типа революций и революционных движений содержится в коллективной монографии ИМЭМО «Развивающиеся страны в современном мире. Пути революционного процесса». М. 1986 (с. 248-249,264-267; см. также Майданик КЛ., цит. соч. с. 143-146.)

Там же, с. 260-264, 312-317, 330-332 и др.

Имеется в виду ситуация, когда компартия данной страны завоевывает гегемонию уже на этапе, предшествующем «развернуто-антикапиталистическому».

См. «Латинская Америка», 1977, №6, с. 133-134.

321

подобной ситуации все—или главные—надежды на «поступательный ход исторического развития»1, не считаясь с вероятностью глобального перехода империализма в контрнаступление и реставрации капитализма в Восточной Европе—значило для Че и его единомышленников предать интересы человечества и дело своей жизни. А жертвы, которых требовала борьба (если они станут результатом сознательного выбора народа) представлялись им—на фоне гекатомб в Алжире, Гватемале, Конго, Индонезии, Вьетнаме—тяжёлой, но неизбежной ценой освобождения, гарантией от будущих гекатомб...

О конкретике выводов, которые следовали — по Че — из данной, сложной ситуации середины 60-х годов в Латинской Америке и в мире, читатель узнает из самой книги... Задачу же предисловия я видел в том, чтобы обрисовать контуры той объективной ситуации, объективных тенденций её развития, в рамках которых шли поиски и делались выводы. Выводы, которые затем (реже—одновременно) осмысливались в рамках геваровского понимания марксистской теории.

Трудные вопросы

Думается, что проблемы «неоправданных оптимизмов» (разума и воли) Че, его «волюнтаризма» и субъективизма («нетерпения»), его проповеди «готовности к жертвам и крови» связаны друг с другом настолько тесно и органично, что любая попытка отделить их друг от друга (в жизни и при анализе) была бы искусственной. А вот с вопросом об отношении Эрнесто Гевары к проблематике политической демократии2 дело обстоит, мне кажется, по-иному.

Верно то, что места для этой тематики в «хаосе идей» Че действительно не нашлось. Есть борьба против империалистического господства и диктаторских режимов, есть революции и национально-освободительные войны, личность и классы, борьба за землю и воспитание сознания, эксплуатация, отчуждение, единство Латин

По сути—все то же «развитие производительных сил», под которыми с середины 30-х годов неизменно подразумевался лишь материальный их элемент.

И со «смежной» темой об отношении революционеров, «народа» к течениям нереволюционной (лево-центристской, центристской, буржуазной) оппозиции.

331 предисловие

ской Америки и народов «третьего мира», проблемы социалистического строительства и отношения между «Югом» и «социалистическими странами». А вот тематика политической демократии, проблемы и противоречия борьбы за неё отсутствуют начисто, хотя рядом с ними и вокруг них—множество вопросов, Геварой поставленных.

Соблазн намертво соединить этот изъян с проблемами, о которых шла речь чуть раньше, велик. И все же связь эта далеко не абсолютна, не безусловна...

Напомню: определённая маргинализация тематики политической демократии (и более широко—политического устройства общества) была свойственна в ту пору—вплоть до 1973 г. отнюдь не только Че и его единомышленникам, но и всему «mainstream»y общественной мысли региона.

Это потом, после установления на большей части территории региона «авторитарно-бюрократических» (квазифашистских) режимов—и в ходе борьбы против них—проблемы политического устройства и борьбы за политическую демократию оказались в центре внимания политики, науки, теории. При жизни же (физической) Че такими, фокусирующими проблемами были борьба против империализма—и пути социальных преобразований.

Как известно, в постколониальной Латинской Америке вопросы политического устройства, политических институтов и т.д. во многом стояли—и решались—по иному, нежели в Европе ХТХ-ХХ веков; с середины же прошлого столетия лозунги политической (электоральной) демократии чаще использовались правыми силами, чем реформаторами или революционерами. (Куба после победы революции была отнюдь не единственным тому примером).