Статистическая вероятность любви с первого взгляда

Стоило ей подобраться поближе, ярко-желтый огонек исчезал – и так много раз, и когда светлячок наконец попался, это казалось настоящим чудом – живая драгоценность в руке. Бережно держа его в ладонях, малышка подошла к крыльцу.

– Дайте светлячковый домик!

Мама подала ей банку из-под желе. Они заранее проделали в крышке дырочки, и теперь крошечные отверстия сияли, словно звезды, а светлячок в банке мигал, как ненормальный, отчаянно хлопая крылышками. Хедли прижалась лицом к матовому стеклу, чтобы получше разглядеть насекомое.

– Хороший экземпляр, – сказал папа самым серьезным тоном, а мама одобрительно кивнула.

– Почему их называют светлячками? – спросила Хедли. – Они же сами не светлые. Лучше бы назвали фонариками.

Папа широко улыбнулся.

– А почему божьи коровки так называются, хотя они совсем не коровы?

Мама скорчила выразительную гримасу, а Хедли захихикала. Потом они долго смотрели, как светящийся жучок мечется в банке.

Позже, когда они уже собиралась идти спать, мама сказала:

– Помните, как мы прошлым летом ездили на рыбалку?

Она ухватила Хедли за рубашку на спине и подтянула к себе поближе.

– Мы тогда всю пойманную рыбу выпустили обратно в воду.

– Чтобы рыбки могли уплыть домой!

– Точно. – Мама уткнула подбородок в плечо Хедли. – Я думаю, светлячок тоже будет рад, если ты его отпустишь.

Хедли промолчала, но банку покрепче прижала к груди.

– Знаешь поговорку? – сказал папа. – Если любишь кого-нибудь, отпусти на свободу.

– А он вернется?

– Может, вернется, а может, и нет. – Папа дернул ее за нос. – Вот я к тебе всегда вернусь.

– Ты не светишься, – возразила Хедли, но папа только улыбнулся.

– Свечусь, когда я с тобой.

К концу церемонии дождь почти перестал, и все равно у выхода из церкви собралась целая стая черных зонтов – гости прячутся от туманной мороси. Вид такой, словно здесь не свадьба, а похороны. Над головой трезвонят колокола. Хедли подошвами ощущает вибрацию, спускаясь по ступенькам.

Сразу после венчания папа с Шарлоттой, скрепив союз поцелуем, прошествовали к дверям и мгновенно исчезли. Вот уже пятнадцать минут прошло, а их до сих пор не видно. Хедли бесцельно бродит в толпе и не может понять, откуда у папы столько знакомых. В Коннектикуте он за целую жизнь обзавелся всего двумя-тремя друзьями, а тут вдруг стал общительным.

К тому же большинство гостей словно явились со съемочной площадки – из какой-то иной жизни. С каких пор папа общается с женщинами в изысканных шляпках и мужчинами в «визитках»? Можно подумать, будто они направляются на чаепитие к королеве, а сюда заглянули по дороге. Хедли чувствует себя здесь не в своей тарелке, да еще и смена часового пояса сказывается – она словно спит на ходу и никак не может уцепиться за реальность.

Лучик солнца пробивается сквозь тучи. Гости опускают зонтики и запрокидывают головы, радуясь, как будто им посчастливилось стать свидетелями редчайшего природного явления. Хедли стоит меж них в растерянности и не может понять, чего от нее ждут. Остальные подружки не показываются. Может, от нее сейчас требуется помощь где-нибудь совсем в другом месте? Она так и не прочла внимательно бесчисленные программки и инструкции, которые ей присылали по электронной почте, а перед церемонией времени на инструктаж не осталось.

– Я сейчас должна где-то быть? – спрашивает она, нечаянно наткнувшись на Монти.

Он пожимает плечами и вновь принимается разглядывать старомодный белый лимузин, который, по всей вероятности, чуть позже увезет счастливых молодоженов на свадебный прием.

Хедли возвращается к дверям и с облегчением замечает в толпе сиреневое платье. Оказывается, это Вайолет.

– Папа тебя ищет.

Вайолет показывает на старинное каменное здание.

– Они там. Шарлотта освежает макияж – сейчас будут фотографировать.

– А когда прием? – спрашивает Хедли.

Вайолет смотрит на нее так, словно она спросила, с какой стороны небо.

– Разве ты не получила расписание?

– Не успела посмотреть, – смущенно отвечает Хедли.

– Прием в шесть.

– А до тех пор что мы будем делать?

– Ну, какое-то время уйдет на фотосъемку.

– А потом?

Вайолет пожимает плечами.

– Все живут в отеле.

Хедли непонимающе смотрит на нее.

– В том же, где будет прием, – поясняет та. – Вероятно, мы скоро поедем туда.

– Отлично, – говорит Хедли.

Вайолет выгибает бровь.

– Разве ты не хочешь поговорить с папой?

– А, да, – отвечает Хедли, не двигаясь с места. – Конечно.

– Он в церкви, – напоминает Вайолет, раздельно произнося слова, как будто подозревая, что у новой падчерицы Шарлотты винтиков в голове не хватает. – Вон там.

Хедли по-прежнему не делает ни шагу. Лицо Вайолет смягчается.

– Послушай, у меня папа заново женился, когда я была чуть младше тебя. Так что я все понимаю. Но, знаешь, все-таки Шарлотта – не худшая мачеха.

Строго говоря, Хедли этого не знает. Она вообще почти ничего не знает о Шарлотте, но предпочитает не говорить этого.

Вайолет хмурит брови.