Статистическая вероятность любви с первого взгляда

– Ах, ты, наверное, Хедли! – вскрикивает женщина. – Все-таки успела, как я рада! Не волнуйся, моя дорогая, девчонки ждут тебя внизу.

По ее произношению Хедли догадывается, что это, наверное, мама невесты – она родом из Шотландии. Интересно, раз папа с Шарлоттой женятся, значит ли это, что Хедли должна теперь считать эту совершенно постороннюю женщину чем-то вроде бабушки? От такой мысли у нее отнимается язык. Сколько же еще новых родственников она сегодня приобретет?

А женщина машет руками, словно крыльями, не давая Хедли раскрыть рот.

– Скорей, скорей!

Хедли, вновь обретя дар речи и наскоро поблагодарив, бежит к лестнице.

Кое-как спуская чемодан со ступеньки на ступеньку, она издали слышит оживленные голоса, а когда добирается до низа, мгновенно оказывается окружена.

– Вот она! – восклицает какая-то тетенька и, обняв Хедли за плечи, вводит ее в комнату для занятий воскресной школы – сегодня здесь, как видно, устроили гардеробную.

Другая незнакомка хватает чемодан, третья усаживает Хедли на складной стул перед зеркалом, прислоненным к классной доске. Все четыре дамы уже наряжены в лавандового цвета платья подружек невесты, все причесанные, накрашенные, с выщипанными бровями. Они по очереди называют себя. Хедли старается запомнить, кто есть кто, хотя времени на любезности почти не осталось; дамы настроены по-деловому.

– Мы уже думали, ты пропустишь венчание, – говорит Вайолет, главная подружка невесты – она с детства дружит с Шарлоттой.

Вайолет колдует над волосами Хедли, держа шпильки в зубах. Другая подружка, Джоселин, хватает кисточку и, окинув Хедли взглядом прищуренных глаз, принимается наносить макияж. В зеркале видно, как две оставшиеся дамы открывают чемодан и пытаются привести в божеский вид платье – как Хедли и опасалась – безнадежно измятое.

– Не волнуйся, не волнуйся! – говорит Хилари, скрываясь вместе с платьем в туалете. – Такой фасон небольшая помятость только оживляет.

– Как прошел полет, нормально? – спрашивает Вайолет, дергая щеткой спутанные после долгих часов в самолете волосы.

Не дожидаясь ответа, Вайолет скручивает волосы Хедли в такой тугой узел, что глаза буквально превращаются в щелочки.

– Слишком туго, – охает Хедли, чувствуя себя Белоснежкой, которую до смерти затормошили заботливые лесные зверюшки.

Однако десять минут спустя все заканчивается, и Хедли вынуждена признать, что дамы сотворили маленькое чудо. Платье, хоть и не отутюженное, выглядит даже лучше, чем дома во время примерки – мама накануне с утра его немного подправила, а сейчас еще и дамы кое-где художественно закололи булавками. Бретельки в точности такой длины, как нужно, и шелковая юбка цвета лаванды заканчивается, как и требовалось, чуть ниже колен. Туфли – мамины босоножки из тоненьких ремешков – блестят не хуже, чем новенький пятак, и Хедли разглядывает накрашенные ноготки на ногах, слегка шевеля пальцами. Волосы уложены элегантым узлом на затылке, плюс еще изысканный макияж – словом, Хедли сама себя не узнает.

– Ты похожа на балерину! – умиляется Уитни, радостно хлопая в ладоши.

Хедли смущенно улыбается. Многовато фей-крестных на одну Золушку, но нельзя не признать – получилось удачно.

Вайолет смотрит на часы: двенадцать ноль восемь.

– Пойдем! Не хватало еще, чтобы у Шарлотты разрыв сердца случился на собственной свадьбе.

Остальные, глянув напоследок в зеркало, со смехом выбегают из комнаты. Их каблучки звонко цокают по линолеуму.

А Хедли словно примерзла к месту. Она только сейчас сообразила, что так и не успеет повидаться с отцом до начала церемонии. Почему-то это выбивает ее из колеи. События разворачиваются чересчур быстро. Хедли, нервно разглаживая юбку, кусает губы и безуспешно старается привести в порядок скачущие мысли.

«Он женится», – изумленно думает Хедли.

Она давно знает, что сегодня папа начнет новую жизнь с другой женщиной, не с мамой, но до сих пор это были всего лишь слова. Туманное будущее, которое может еще и не сбыться, вроде чудищ из детских сказок: шкура, когти, клыки, все ненастоящее.

И только сейчас, застыв посреди церковного подвала с трясущимися руками и отчаянно колотящимся сердцем, Хедли начинает понимать все значение сегодняшнего дня – сколько она обретет и сколько потеряет, и как много уже изменилось. От этого больно.

Кто-то из подружек невесты окликает Хедли из коридора; их шаги понемногу затихают вдали. Хедли делает глубокий вдох и напоминает себе, как Оливер в самолете назвал ее храброй. И хоть она не ощущает в себе особой храбрости, воспоминание заставляет ее выпрямиться и расправить плечи. Старательно удерживая в памяти его слова, Хедли бросается догонять подружек.