Ставка на проигрыш

Зазвонил телефон. Обычно спокойный Аркадий Иванович Дымокуров возбужденно сообщил Бирюкову, что в срочном порядке закончены экспертизы.

- Что сличение обуви показало? - спросил Антон.

- След, обнаруженный под трупом Пряжкиной, оставлен кедом с правой ноги Зарванцева.

- Почерковеды что установили?

- Вместо Степнадзе деньги по переводам получал Зарванцев. Завершен и спектральный анализ. Пробы грунта, взятые с "Запорожца", и семена пырея, обнаруженные в зазорах подфарников, одинаковы с пробами грунта и растительности, которые мы привезли из Шелковичихи. Вывод: Зарванцев был на своей машине в том районе, где обнаружен труп Пряжкиной.

- Что фоторобот сработал?

- Могу принести снимок.

- Принесите, Аркадий Иванович.

Очень скоро эксперт-криминалист вошел в кабинет и положил перед Бирюковым фотографию Зарванцева, одетого в железнодорожную форму:

- Вот смотрите...

Едва взглянув на снимок, Антон показал его Маковкиной:

- Чем не Реваз Давидович, а?..

- Очень заметное сходство, - удивленно проговорила Наташа.

Бирюков поблагодарил Дымокурова и, подождав, пока Аркадий Иванович вышел из кабинета, передал фотоснимок Сипенятину.

- Узнаете художника?

Вася, оценивающе прищурясь, натянуто усмехнулся:

- Как волков флажками обложили.

- Вы что, думали, в бирюльки с вами играть будут?

- Кончаю, капитан, игру - масть не та пошла. - Сипенятин разочарованно, словно битую карту, бросил фотоснимок на стол. - Он икону химичил. И мокруху с дамочкой, что с балкона свалилась, тоже он сделал.

- Рассказывайте по порядку.

- Не было порядка, гражданин начальник. Сплошной беспорядок был... Вася хмуро поморщился. - В общем, этот художник, как и пахан, тоже у меня на крючке сидел. Алик его зовут. Когда я вышел на волю - сразу к нему. Здрасьте, мол, пора платить во счету. Алик перетрусил, как самый последний фраер. Жалобиться начал, дескать, заработков не стало. Кое-как полста рублишек мне наскреб и какую-то хиленькую иконку с распятым Христом сунул. Кому продал того Христа, я уже говорил, а рублишки в первый вечер с корешами истратил. Опять к Алику иду: "Где пахан?" - "В поездке". - "Когда приедет?" - "Через неделю". Надо дожидаться, а милиция за хвост взяла. Предписание: двадцать четыре часа - и чтоб духу моего в Новосибирске не было. Уехал в Тогучин, шоферить устроился. Заработок хороший, но я ж не привык за баранкой целыми днями сидеть. Решил проветриться. Приезжаю в Новосибирск, звоню пахану - никто не отвечает. Иду доить Алика - дверь на замке. У меня отмычка в кармане. Вхожу без задней мысли, чую, в комнате кто-то есть. Заглядываю краем глаза и... Алик с Фроськиной сеструхой в постельке нежатся. У меня аж сердце кольнуло - их же теперь за такое бессовестное дело всю жизнь доить можно! "Здрасьте, голуби, - вежливо говорю. - Пахану рога ставите?" Нинка, конечно, по-быстрому слиняла, а куда Алику из собственной квартиры деваться? Осушили с ним пару бутылок коньяка. Алик рукава жевать начал, на пахана буром попер - мол, жизнь ему старик переломал. Чую: хочет отдать мне свой "Запорожец", если я пришью пахана...

- Зарванцев предложил убить Степнадзе? - уточнил Бирюков.

- Ясно дело. "Дожился, - думаю, - мужик". И между тем кумекаю: каким образом без мокрухи "Запорожца" поиметь?..

- Что племянник с дядей не поделили?