Осень такая, словноРукописи горят.Жизни собачьей ровноЛет уже пять подряд.Вот и звезда, обрушена,Вновь прилетела, зла.И облетела груша,Что в первый раз цвела.Бомж божества светлее,Всё при себе свое.Летом и день длиннее,Идея – к черту ее.К черту любовь и голод,Свечку возьму я в долг.Вчера неказистый ВоландСмешно забежал в наш морг.Нынче стреляли в волка —Космосом его шерсть.Мир – такая тусовка,Где заправляет Смерть.Птицы мои да цветочки,Вечного детства даль,У вас не понял ни строчки,Но всё равно вас жаль.Встретимся за пределом(За фиолетом – дым),Пашне за переделомИли грехом святым.Тяжко стареет вишняВ черном огне эпох.Дубы многолетние вышли,Срезанные в сугроб.Инопланетный лучик,Сбитый стеклом озер.Все мы знакомы, лучшеБудет смешной повтор.Мы живем – не иначеКолхозный цепной отряд.Мастер пишет и плачет:Рукописи горят…
Весеннее
Тесно.Черная, как мрамор, ночь.Не тесно только в полете.Стонут женщины и кричат петухи.Кот, как белая глина на клети.Весна, как восстание, пришла сюда.Заплескали крылья ангелов пьяных.Словно пуля сквозь душу, святая водаК самой себе призывает туманы.Гнезда пустые.Журавликов крик.Журавли улетели, как листья.Свято и просто, к чему я привыкЗа тридцать лет или триста…Звезды в полете. Шрам золотой,Невидимые нервы ветра.Мавка из камня, Лукаш худой,На всё готов за пол-литра.Пузо провинции.Напыщенный центр.Слепой скрипач на перекресткеПесню продает за хлеба цент.Курва стоит.Ласкать до последней крошки.Яблони юные уже вот-вот зацветут.Расцветать труднее, чем засыпать.Весна.Поднимается даже ртуть.Тесно только летать.
В баре
Фонари погашены.И холодное пиво.Платит кто-то ненашимиВыпившим и красивым.Память, точно подрагиванье:«Быть или не быть».Плач гитары-радугиНа женской груди.Ляжет гроздь лепестковТихо и неуловимоНа небесный покровСквозь нашествие дыма.Можно жить взапертиИ на птиц посмотреть,Но нельзя запретитьИм на юг улететь…Где душа и золотоБыть мечтают вместе,Продается молодостьДешево и честно.Перевод с украинского В. Науменко