Стеклянный человек

Музыкантов готовили к приходу Камынина: они должны были заиграть туш при его появлении. Но все пошло не по плану. Председатель решил, что классическая музычка прозвучит неуместно. Пошло. Поэзия должна быть немного глуповата, но не пошловата. Новый все-таки год, праздник, мандарины. Нужно просто включить в колонках «В лесу родилась елочка» или джингл-белс.

Камынин пришел с женой и Мэрилин Монро на майке. Заместители разбудили главного председателя, чтобы он вручил бизнесмену медаль. Но председатель уже напился и говорил на выдуманном языке. Решили, что медаль будут вручать Дед Мороз и Снегурочка: им можно быть веселыми и пьяными. Решили это «обыграть».

Дед и Снегурочка вытянули Камынина на сцену. Дед в оранжевом костюме был писателем-фантастом, а сизая Снегурочка – секретарем союза переводчиков. «Вот и ты! Тебя так ждали! Праздник начинать не начинали!» – пробасил дед. Снегурочка облепила губами микрофон и засипела: «Ты талантлив, как Моцарт, и высок, как фонарь. Всем хорош, но от нас лишь деталь – Грибоедова медаль!» Они ржали, хохотали, перепутали коробочки Грибоедова и Твардовского. Взяли правильную, Снегурочка с минуту пыталась ее прицепить, потом плюнула и сунула медаль Камынину в кулак. Поцеловала.

Жена, взятая Камыниным, чтобы наблюдать за его торжеством, наблюдала за его позором. «Читай стихи, Сережа!» – крикнул кто-то. Камынин вынул айфон и прочел с экрана:

Когда вокруг позор,
Когда все карты биты
И хочется, как иволга, кричать,
Тогда я выбираю быть как бог:
Смотреть на все,
Но и на все – молчать.

Снегурочка облепила губами микрофон и засипела: «Ты талантлив, как Моцарт, и высок, как фонарь. Всем хорош, но от нас лишь деталь – Грибоедова медаль!»

Мэрилин Монро на майке перекосило. Камынин ушел. За ним бежала жена и я. Она молчала, а я бормотал какие-то извинения. Камынин улыбнулся, как суфий, и вложил мне в руку фантик. Оказалось, пять тысяч рублей. Я ахнул, но сжал. Они ушли.

Вернувшись в зал, я наткнулся на музыкантов. «А когда нам играть?» – «Уже не надо…» – «Мы все равно сыграем: нам нужно программу обкатать». – «Ну, играйте».

Пианистка села, виолончелист сел, скрипач встал. Они заиграли «Запах женщины» Пьяццоллы. Дежурившие солдаты смотрели на пианистку как на подарок, который нельзя открывать до полуночи. После сыграли еще какого-то баха, потом польку. Закончили. Писатели похлопали и сразу включили караоке.

Музыканты вернулись к столу, чтобы наконец поесть. Через минуту ко мне подошла пианистка: «Валерий, случилось недоразумение… Нашу еду съели. Официанты говорят, что другой нет». Вместе с пианисткой я направился к столу. Скрипач и виолончелист смотрели на объедки. Выяснилось, что их еду сожрали поэты-баталисты, прокравшиеся на праздник. Голодный скрипач, казалось, вот-вот закричит. Виолончелист был как спущенная струна. «Если можно накормить хотя бы мальчиков…» Я нащупал в кармане пять тысяч рублей и сказал: «Пойдемте».

Ресторан, куда мы пришли, уже закрывался, и мы быстро забрали все, что оставалось, – сытное, горячее. Скрипач облизал тарелку и раскинулся на кресле. Под его белой рубашкой надулся живот, вылез пупочек. Пока он ел, пианистка и виолончелист подавали ему хлеб, подвигали солонку. Оба были в него влюблены. «Вам нравится музыка Шнитке?» – спросил я скрипача. «А у Шнитке есть что-то, кроме музыки?» – ответил он, не открывая глаз. Виолончелист хихикнул.

На оставшиеся семьсот рублей я вызвал им такси. Скрипач влез на переднее сиденье и воткнул в себя наушники. Рычагом сдвинул сиденье, чтобы разместить длинные ноги. Виолончелист сжался сзади. Пианистка сказала через окно: «Валерий, спасибо вам большое!» Я ответил: «С наступающим вас Новым годом! Счастья и благополучия!» – «А приходите к нам на концерт. Я вам пришлю приглашение, хорошо?» – «Приду обязательно!»

Они уехали. Второго января пришел мейл – приглашение на рождественский концерт. Пианистка, виолончелист и новый скрипач – маленький и толстый. На фотографии он хохотал. Концерт назывался «О, любовь, ты дар прекрасный!».

Я не пошел.

Лучший год жизни: рассказ о том, почему коронавирус похож на кота, по которому мы будем скучать

Это был лучший год жизни. Ведь если я пишу эти слова, то я жив. Если вы их читаете – то и вы тоже. Нет лучшего подарка на этот Новый год, чем сама возможность его отметить. Мы еще здесь.

Итоги уходящего года как в старом анекдоте: «В этом году мы снова не поехали в Париж». Год сравнял тех, кто мог туда поехать, и тех, кто никогда не мог. Сравнял тех, кто любит подводить итоги. И тех, кому подводить нечего.